Постигая живое слово Божие

Значимость эблаитских текстов в немалой степени состоит в том, что они предоставили информацию, весьма полезную для повторного переписывания (в прямом смысле слова) истории древнего ближневосточного региона в третьем тысячелетии до Р. Х. Как сообщают исследователи, в дощечках упоминается около пяти тысяч наименований городов, что свидетельствует о значительной урбанизации этого региона к 2500 г. до Р. Х., то есть за несколько веков до эпохи Авраама.

Цари Эблы имели обширные экономические, политические, военные и общественные связи с Аккадом, Ассуром, Мари и другими центрами цивилизации в регионе между Тигром и Евфратом. Все это имело первостепенное значение по многим причинам, и вряд ли возможно переоценить всю важность этих находок. Это похоже на обретение подлинной истоической информации первостепенной важности применительно к ранней американской цивилизации, которая была окутана тайной. Подводя итог этим сенсационным открытиям, археолог профессор Матиэ подчеркнул, что «главная ценность архивов Эблы заключается в том, что они свидетельствуют о великом государстве, существовавшем в третьем тысячелетии до Р. Х., и раскрывают его административную, экономическую, социальную и религиозную структуру. Однако в более широком смысле, в данном случае, мы сталкиваемся с совершенно новым и незнакомым миром — северозападной семитской культурой, явившейся основанием для последующих блистательных сирийских преемников. Речь идет об империи, которая навсегда изменила наше восприятие древней истории»[105].

В нашу задачу не входит подробное описание секретов, раскрытых царскими архивами древней Эблы. Большое количество дощечек состоит из экономических записей о торговых операциях между Эблой и другими городами, городами-государствами и просто селениями во всем регионе Ближнего Востока. В иных дощечках содержатся административные распоряжения, в частности, перечень еды и питья, которые предназначались для посыльных и чиновников во время их путешествий[106]. Большинство дощечек экономического характера представляет собой «отчеты о международной текстильной торговле, в то время как малая, однако значимая их часть содержит записи о выплате налогов и дани драгоценными металлами, главным образом серебром и золотом»[107]. Затем идут словарные тексты, содержащие научный перечень рыб и птиц, географические атласы, перечень профессиональных и личных наименований, списки материальных вещей. Наиболее приятный сюрприз представляют собой дощечки с историческими и историко-правовыми текстами, содержащими «царские указы, эдикты, государственные послания или послания государственных чиновников, списки городов, подчиненных Эбле, назначение пребенды, записи царственных бракосочетаний»[108]. «Есть также некоторые международные договоры, важнейшим из которых является договор между Эблой и Ассуром»[109], «касающийся правил существования торгового центра»[110]. Историко-правовые тексты содержат договоренности о купле-продаже, о распределении товара и, «по-видимому, отражают определенные правовые нормы»[111]. И наконец, необходимо упомянуть о литературных текстах, содержащих древние мифы, гимны, обращенные к божествам, заклинания и собрания притчей. Среди них предположительно находится и «история творения»[112] или, лучше сказать, «гимн Господу творения»[113]. Известно, что современная устная традиция, рассказывающая об этом гимне, утверждает, что речь идет о божестве, сотворившем небо, землю, солнце и луну в тот момент, когда еще ничего не было сотворено. Однако в данном случае рассуждения относительно идеи творения из ничего представляются преждевременными, поскольку необходимо дождаться публикации данного текста.

Как сообщают, в найденных текстах есть и повествование о потопе[114]. Эблаитское повествование «ближе к уже известным месопотамским повествованиям о потопе, нежели к библейскому рассказу о нем»[115]. В любом случае в настоящее время оно представляет собой самое древнее из известных нам повествований о потопе, относящихся к сирийско-палестинскому региону.

В религиозно-мифологических текстах, найденных в 1974 — 1975 гг., упоминаются около пятисот имен различных божеств, что говорит о синкретизме шумерских и аккадских божеств с западносемитскими богами[116].