Постигая живое слово Божие

В-четвертых, предполагаемая связь между Эблой, 14-й главой Книги Бытия и библейским Авраамом может представлять собой не что иное, как просто нейтральный факт, говорящий о том, что некоторые из городов, перечисленных в 14-й главе Книги Бытия, впервые появились в некоторых дощечках из Эблы, и что имя Авраам впервые появляется в Эбле. В настоящее время не существует свидетельств, связывающих библейского Авраама с Авраамом, жившим несколькими веками ранее в городе Эбла. Просто им обоим посчастливилось носить одно и то же имя. Одним словом, на основании прежнего опыта можно предположить, что пройдут десятилетия, прежде чем неясноять взаимосвязи между библейским миром и миром древней Эблы будет разрешена с какой-либо степенью достоверности.

Перечисляя эти основные аспекты, связанные с сенсационными открытиями, сделанными в древнем городе Эбла, существовавшем в третьем тысячелетии до Р. Х., мы прежде всего стремились показать, сколь сложна однозначная оценка древнего ближневосточного культурного контекста в его отношении к Библии. Любой библеист в полной мере может обогатить себя безмерным богатством информации, касающейся древних ближневосточных языков, религий, а также политических, социальных и культовых структур. Едва ли можно переоценить познание, обретаемое при соприкосновении с древним ближневосточным миром. Исследование древней ближневосточной мысли помогает в понимании уникальной природы библейской веры. Изучающий Библию будет читать ее в контексте божественного откровения. «Мои мысли — не ваши мысли, не ваши пути — пути Мои, говорит Господь. Но, как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших», — писал пророк Исаия (Ис. 55:8 — 9). Библейское откровение формирует свой собственный контекст и содержание, пребывающее в контексте более широкого мира богодухновенных писателей. Мировоззрение богодухновенных писателей определено реальностью божественного откровения, когда сама истинная Реальность сообщает истину достоверно, авторитетно и надежно руководит человеком в процессе достоверной передачи божественного откровения.

Глава шестая ПОНИМАНИЕ СМЫСЛОВЫХ ЕДИНИЦ БИБЛЕЙСКОГО ТЕКСТА

Дать определение словам и предложениям довольно просто, и кое-что в этой области нам известно уже с младших классов школы. Однако дать определение смысловым единицам текста не так-то просто. Можно предполагать, что смысловая единица текста представляет собой более широкое единство (по отношению к словам и предложениям. — Прим. пер.), состоящее из ряда предложений, которые, в свою очередь, составляют определенную мысль, какой-либо аспект более общей мысли или их определенную последовательность. В конечном счете, смысловые единицы формируют всю библейскую книгу. Таким образом, смысловые единицы текста представляют собой существенную часть более широкого целого. Они способствуют пониманию малых частей документа и (в спиралевидном возрастании) более широкого целого, частью которого они и являются.

СМЫСЛОВЫЕ ЕДИНИЦЫ, ГЛАВЫ И СТИХИ

В современном виде Библия поделена на главы, однако, когда Павел писал свои Послания, а Матфей — Евангелие, никакого деления текста на главы не существовало (это в равной мере относится и к любому другому сочинению из Ветхого и Нового Заветов).

Главы

Текст современной Библии поделен на главы, которые формируют определенные смысловые единицы. Деление на главы восходит к латинской Вульгате и приписывается знаменитым кентерберийским архиепископам Ланфранку (примерные годы жизни 1005 — 1089) и Стивену (Стефану) Лэнгтону (ум. в 1228 г.), а также Хьюго де Санкто Каро (ХIII в.).

Первое известное нам деление на главы было обнаружено в Еврейской Библии ХIII в., и постепенно преимущество такого деления было признано. Первой Библией, в которую введено оглавление еврейского текста, явилось издание Ария Монтана 1571 г. (это была Еврейская Библия с подстрочным латинским переводом). Самая ранняя полная Еврейская Библия, содержащая деление на главы, была издана в 1573 — 1574 гг. Деление на стихи было введено в Еврейскую Библию в издании Атиаса 1559 — 1561 гг.[1].

Стихи

Первые издания Библии, содержащие деление на стихи, фиксировали это деление на полях. Сегодня такая система не находит широкого применения, однако она была использована в еврейско-латинской Библии Пагнини, изданной в 1528 г. во Франции ДюРеем Лионским[2]. Современное деление текстов было введено Робером (Этьеном) Стефанием Парижским, который применил его в своем греко-латинском Новом Завете, изданном в 1551 г. и во французской Библии 1553 г., «которая представляет собой первую Библию, где повсюду использовано деление глав на стихи»[3]. Таким образом, деление на главы и стихи стало частью нашей Библии.