Постижение

Часто замечал, что хочется управлять своей жизнью рассудочными побуждениями… но совершая их – проигрываю. Счастьем пахнет, когда отдаёшься жизни… и она обнажает истины, позволяя чувствовать их начало…. Учителя охотнее делятся знаниями с послушными учениками… в школе был непослушный, поэтому была взаимная нелюбовь.

А к учителям, давшим мне специфические знания слесарного дела в химическом производстве, был послушен… и оба были уважаемы… хотя друг к другу они были нетерпимы. Так было, когда мы работали с Николаем Васильевичем… Под «Пузырём» – было мощное единодушие, направленное на сопротивление развращённой системе труда, где не ценились способности в работе, а принималось угодливое услужение.

Николай Иванович протестовал открыто, без дипломатии, чем приводил Арнольда до визгливого раздражения… Жажда торжества перекрывала прямолинейность Николая Ивановича ударом из-за угла… без внешней ехидности, но с яростным блеском восторга в глазах, лениво прошевелил губами:

– Николай Иванович, вы боретесь за справедливость и равноправие… решил не противоречить вам… вы, как равноправный член бригады, получаете наряд по очистке помойки, – Арнольд бил под дых… по самолюбию слесаря экстракласса, да ещё которому в сыновья годился… и знал, стервец, что невоздержанность перерастёт в ярость, которая затуманит деликатность в словах и поступках… Из множества известных матерных слов и выражений Николай Иванович успеет произнести с десяток… когда Арнольд отрицательно заявит:

– Николай Иванович, вы хам! Ваше поведение расцениваю как хулиганское, и… пишу докладную на имя начальника цеха…

В отличие от Николая Ивановича, Сергей Тарасов обладает способностью из матерных слов плести сетчатую фразу, которая плотно ложится с головы до пяток, не давая опомниться от фантазии устного народного творчества, и обнажает суть оппонента до невозможности возражать…

От слов Сергея Арнольд пузырился, не шевеля губами… но зашевелились мозги, осознавалось: у Николая Ивановича есть проницательный защитник… а докладная – вред себе… На несколько дней чуткий нос Арнольда не будет соваться в слесарку – наступит состояние раскованности в делах и отношениях её обитателей.

Действие не столь утончённое, сколь примитивное: раскованность – хорошая почва для нарушений установленных правил… И тогда шакал в образе льва, изгаляясь над самолюбием, будет, как он считает, вершить праведный суд над подчинённым быдлом.

Мнение – ещё не закон… но как часто оно делается законом, если это мнение диктатора, кумира или властьимущего… и суть мнения не важна – истинное оно или заблуждение.

Была мысль разложить известных мне людей по полочкам, что-то похожее на картотеку характеров, судеб, целей в жизни, не только для того, чтобы знать, кто есть кто, а для определения среднестатистической личности… Дурацкая затея – картотеки не получилось: каждая личность откладывалась только в свою ячейку… Человек неповторим – и в этом его выразительность… Человек сложен, даже в простоте поступков и бытия, тем интересен и обладает возможностью совершенствовать себя.

Николай Иванович скрупулёзно относился к работе, дотошно требовал от напарников выполнения… и законченная работа выглядела картинкой.

Сергей Тарасов работал, казалось, топором отсекал, рубил, подбивал… на выходе грубоватая, но живая рельефная скульптура – работоспособная и надёжная.

И жизненные позиции у них расходились в той же интонации и у каждого они сложились по-своему. С ними было легко, потому что понятны их желания и требования… они естественны и не заумны.

Мне легче понять порядочного человека – в нём много того, что я знаю. Мне труднее понять происхождение ничтожества, чаще принимаю за особенность человеческого характера, – мой жизненный опыт знает ничтожных людишек, но никогда не присутствовал в истоках ничтожества… или не замечал.

Из того же школьного опыта знаю, почему в учителей плюют – слишком много они отдают своего, что должно быть чужим. Даже маломальский эгоизм присваивает любые полученные знания и навыки… учителя делаются помехой для самолюбия.

Вот если бы… Рафаил, в тот злосчастный день, чуточку согласился со мнением «стариков» – трагедия могла бы пройти мимо…

– Не упивайся радостью, а тем более не смешивай её с водкой – захлебнуться можно, – говорил Николай Иванович, дружески обнимая, поздравляя, сияющего от бесконечного восторга Рафаила.

Сергей Тарасов был категоричнее… ласково тряхнул Рафаила за плечи и проговорил нарочито усиленным баритоном:

– Папаша, едрёна вошь!.. но кончай лопать… надорвёшься, – Рафаилу смешно и приятно внимание, но в состоянии радостного затмения он мог ощущать только самого себя…

*

Ясно, как Божий день, – гниль и плесень идёт «сверху»! Понятно и другое: когда «верха» не считаются и ни во что не ставят «низы», то и там загниёт – «низы» будут приспосабливаться, удваивая ложь, двуличием вытаскивая корысть, затормаживая себя в развитии… Что нужно, чтобы не было гнили?..

Доброта приедается и даже претит, если она постоянна в своих проявлениях.