Постижение истории (сборник)

279 ибн Хальдун избрал путь своих предков, занявшись политикой и став придворным и государственным министром. Началась жизнь "встреч вечером и расставаний утром", ибо в течение двадцати двух лег Ибн Хальдун служил не менее чем семи различным правителям и почти с каждой из этих августейших особ расставание было резким и насильственным. В родном княжестве Ибн Хальдуна, Тунисе, где началась его сознательная деятельность, он прослужил всего несколько недель,потом мы видим его то в Фесе, то в Гранаде (откуда его посылают в 1363 г.послом ко двору Педро Жестокого в Севилье). Именно благодаря этому Абдар-Рахман Ибн Хальдун получил возможность посетить дом своих предков. "Когда я появился в Севилье,- пишет он,- я увидел много памятников величия моих предков". Педро принял Абу-ар-Рахмана с почестями и пообещал вернуть ему владения родителей, если он перейдет к нему на службу. Предложение это Абу-ар-Рахман вежливо отклонил, ибо в душе его уже созрел план отойти от государственных дел.

"Поскольку я отказался от государственных дел,- пишет Ибн Хальдун в "Автобиографии",- чтобы жить в уединении... перспектива новой миссии наполнила меня отвращением... Я обосновался со своей семьей в Калъат-ибн-Салама (19), во дворце, взятом у султана в феодальную аренду.Я жил там четыре года совершенно свободным от всяких забот и суеты государственных дел; и именно там я начал свой труд по всеобщей истории. В этом уединении я закончил "Мукаддаму" (20), сочинение, которое представляет собой полностью оригинальное исследование, составленное на основе огромного материала,добытого долгими и кропотливыми изысканиями. В моем распоряжении был дворец, построенный еще Абу Беки ибн Арифом (21). Годы, проведенные в просторных комнатах этого дворца, были целиком посвящены работе, и я даже не вспоминал о царствах Магриба и Алексе сосредоточенный на своем труде"*.

Пребывание магрибского отшельника в Кальат-ибн-Салама дало жизнь гениальному труду, и это несмотря на то,что годы уединения пролетели быстро и никогда больше не повторились. Ибо,покинув дружелюбные стены дворца,он снова оказался в водовороте нескончаемых дел, которые не отпускали его уже до конца дней. Из авторского описания неясно, почему он снова вер нулся в мир, тяготило ли его одиночество и ученые занятия. Определенным остается только то, что это не был ответ на призыв гражданского долга, как у Кларендона.

С осени 1378 г. до своей смерти весной 140б г., то есть почти двадцать восемь лет, Ибн Хальдун не знал покоя и уединения, когда бы кум его был полностью свободен от забота. Попытка окунуться в общественную жизнь родной страны не была удачной. Через четыре года он покинул Тунис и отправился в Александрию, так больше и не вернувшись никогда в свой родной Ма--------------

* Ibn Haldun. Op. cit., vol. 1, рр. 62-68.

280 гриб. Но даже в более устойчивом египетском обществе, несмотря на преклонный возраст, Ибн Хальдун оставался таким же, каким был в юности. Большой и неоспоримый авторитет его лишь расширил сферу, в которой он мог наживать себе врагов. За последние двадцать лет жизни он не менее шести раз назначался на одну из четырех самых высоких судебных должностей в Каире, причем пять раз отстранялся. Но умер он победителем, в очередной раз вернув себе пост, на этот раз за десять дней до кончины.

Задуманная им "Всеобщая история" так и не была доведена до концю. И можно быть уверенным, что даже первые шесть томов не усидели бы свет, если бы не те замечательные годы уединения. Можно добавить также, что ценность отдельных частей его труда не может быть измерена какими-либо количественными мерками; и если бы когда-нибудь потомки встали перед жестоким выбором, какой том сохранить ценой потери всех остальных, я думаю, они выбрали бы "Мукаддаму", тот единственный том, что был создан Ибн Хальдуном в условиях истинного ухода. Фактически труд Ибн Хальдуна - это труд четырех лет ухода, лет ,отданных творчеству, тогда как на суету общественной жизни потрачено им более чем полвека.

Конфуций. Тот же мотив Ухода-и-Возврата можно заметить в судьбе древнего китайского философа Конфуция (551-479 гг. до н.э.), перипетии которой чем-то напоминают жизнь Ибн Хальдуна.