Постижение Петербурга. В чем смысл и предназначение Северной столицы

Действительно, несмотря на откровенно наглые попытки сфальсифицировать выборы, большевики получили на них всего немногим свыше 20 % голосов. Но Россия ещё не знала, что такое диктатура крайне экстремистской политической партии. Ленинские сподвижники и не думали отдавать власть. 28 ноября декрет Совнаркома объявил кадетов партией «врагов народа», готовившей «контрреволюционный переворот», и в тот же день ряд видных деятелей конституционных демократов были арестованы. 10 декабря Ленин заключил блок с левыми эсерами, что способствовало усилению раскола среди социал-революционеров — в партии главного соперника большевиков на выборах в Учредительное собрание. В течение тех же двух последних месяцев года были созданы революционные трибуналы, ВЧК и началась настоящая охота за представителями небольшевистских партий.

Тем не менее, 5 января (н. ст.) 1918 года, около четырёх часов пополудни, в Таврическом дворце всё же открылось первое заседание Учредительного собрания. Но уже поздней ночью матросы караула, угрожающе громыхая оружием, приказали всем разойтись, а наутро отряды красной гвардии оцепили дворец и не пустили делегатов внутрь. В тот же день в городе состоялась массовая демонстрация с требованием возобновления работы Учредительного собрания. Однако на углу Невского и Литейного проспектов и в районе Кирочной улицы главная колонна, в которой шли примерно 60 тысяч человек (главным образом, интеллигенция и рабочие, в том числе много женщин, детей), была расстреляна, а те колонны, которые всё же достигли Таврического дворца, были рассеяны с помощью дополнительных войск. Руководство разгоном демонстрации взял на себя специально созданный штаб во главе с Владимиром Лениным и Яковом Свердловым. На следующую ночь ворвавшиеся в Мариинскую больницу пьяные революционные матросы и красногвардейцы зверски убили двух арестованных кадетов — одного из лидеров партии, бывшего депутата Государственной думы государственного контролёра во Временном правительстве Фёдора Кокошкина и министра земледелия, а затем министра финансов во Временном правительстве, известного общественного деятеля Андрея Шингарёва.

Все три трагических события — разгон Учредительного собрания, расстрел массовой демонстрации и убийство двух видных представителей демократической интеллигенции, находившихся на больничных койках, — глубоко поразили Петроград. Как писал в мемуарах «Маска и душа» Фёдор Шаляпин, это было «первое страшное потрясение», поскольку до января, «в… первые дни господства новых людей столица ещё не отдавала себя ясного отчёта в том, чем на практике будет для России большевистский режим» [42. С. 179].

Параллельные заметки. Очень скоро петроградцы первыми начали «отдавать себе ясный отчёт» в том, что же собой представляет этот режим и что под его игом ждёт Россию. В их числе была Анна Ахматова, написавшая зимой 1919 года стихотворение, в котором были всего две строфы:

Чем хуже этот век предшествующих? Разве

Тем, что в чаду печали и тревог
Он к самой чёрной прикоснулся язве,
но исцелить её не мог.

Ещё на западе земное солнце светит

И кровли города в его лучах блестят,
А здесь уж белая дома крестами метит
И кличет воронов, и вороны летят [6. С. 143].

Иосиф Бродский считал, что это ахматовское восьмистишие — «…одно из самых потрясающих её произведений», потому что «там о ХХ веке всё сказано» [14. С. 376].

Безудержная жестокость новой власти потрясла Петроград настолько, что не оставила равнодушными даже детей. Именно тогда одиннадцатилетний Митя Шостакович сочинил один из первых своих опусов — «Траурный марш памяти жертв революции», который в те же дни сам исполнил в актовом зале гимназии Стоюниной [27. С. 28]. В советской музыкальной литературе всегда говорилось, что эта пьеса для фортепиано служит подтверждением того, как ещё маленьким мальчиком приветствовал композитор «великий Октябрь». Но не так давно было опубликовано письмо, которое юный Шостакович написал в апреле 1918 года своей тёте, и в этом письме начинающий автор аттестует своё произведение совершенно по-иному — как «похоронный марш памяти Шингарёва и Кокошкина» [15. С. 143].