Постижение России. Опыт историософского анализа

В итоге осуществления этой многовековой тенденции к объединению и интеграции на базе своих мессианских комплексов Россия оказалась самым радикальным образом отчужденной от своих собственных русско-российских основ единства в истории, от самого адекватного понимания национальной сущности основ этого единства - истоков русскости в России и российскости в русском.

Россия наименее интегрированная, наименее единая и цельная часть современного мира, ибо, с одной стороны, пыталась объединить в себе то, что не является Россией или объединить не на национальной русско-российской основе, а, с другой - пыталась все это осуществить без национального объединения самих русских как русских. Русские - самая разобщенная и потерянная нация среди современных цивилизационных наций, ибо вместе с Россией заблудилась в истории, в основах собственной национальной и цивилизационной идентичности и не в последнюю очередь по причине безудержности объединительных комплексов, потери русско-российских основ и геополитических пределов объединения.

Из всего вышеизложенного следует вывод, имеющий далеко идущие геополитические следствия: если Россия идет к русско-российской идеологеме цивилизационной идентичности, то она должна объединяться только с тем, что интегрируется в нее как в Россию и, следовательно, основой такого объединения должно стать объединение самих русских как русских. Нельзя объединить Россию помимо объединения самих русских. Это основа всякого объединения в России и в Россию.

Третий. Россия принципиально открытая цивилизация, открытая влиянию всех цивилизационных ветров, всех цивилизаций, и прежде всего со стороны цивилизационно родственной - европейской. Можно констатировать и большее, не просто факты заимствования, но и тот факт, что цивилизационный подъем в России совершался вместе с цивилизационными заимствованиями - саморазвитие собственных цивилизационных основ осуществлялось в связи с процессами цивилизационного синтеза. Нельзя сказать, что это специфически российский цивилизационный путь в истории, но можно констатировать, что эти цивилизационные синтезы играли в ее истории особую роль, тем более что были чрезвычайно масштабными по своей глубине. В этом, пожалуй, можно видеть одну из специфик цивилизационного бытия России в истории, имеющую прямое отношение к пониманию самого цивилизационного феномена России. Это опять-таки не плохо и не хорошо, это просто факт, что Россия-цивилизация живет на основе постоянной культурной и духовной подпитки всей мощью прежде всего христианского цивилизационного универсума.

Но от этого, как доказывает история, России не становится меньше. Напротив, России становится больше как России как раз за счет духовной мощи всего христианского цивилизованного универсума, всего человечества. Однако такая цивилизационная открытость России, тяга к цивилизационным синтезам имеет и отрицательную сторону. Как раз в периоды таких синтезов хаотизируется цивилизационная основа бытия России в истории и вслед за этим основы цивилизационной самоидентификации России и в ней русской нации. И это уже было не раз в России и всегда было связано с тягчайшими цивилизационными потрясениями.

Кроме того, тяга к цивилизационным синтезам способствовала формированию в России своеобразной инерции заимствования как к главному способу бытия в истории. Во всяком случае, она самым отрицательным образом сказалась на поведении властной и духовной элиты России в ХХ столетии. Характерными чертами такого поведения стало безоглядное доверие чужому историческому опыту и, соответственно, ничем не оправданное стремление решать чуть ли не все проблемы исторического развития России только методами простого заимствования, а не за счет реализации потенциала собственного саморазвития, поиска ответов на вызовы истории в основах и логике развития собственной истории и цивилизации.

Четвертый. Все вышерассмотренные периоды цивилизационного развития России: Русь ? Русь-Россия ? Россия ? Россия-СССР никогда не смогут уйти из нашей истории, ибо уже ушли в нашу историю, стали основой нашего бытия в мировой истории. Они живут среди нас и в нас, определяя наше бытие и как историческое, и как цивилизационное. Это все наше, в нас и для нас существующая реальность, не просто прожитое, но и выстраданное нами в нашей истории, что сделало, и вечно будет продолжать делать нас Россией. Мы уже не можем стать иными, так как иной не может стать наша история. Поэтому пора отойти от практики выборочного отношения к истории - перестать делить ее на "хорошую" и "плохую", тем более с позиции заемных цивилизационных ценностей. Пора отойти и от практики сведения с ней счетов с позиций конъюнктурно переживаемого исторического момента. Пора вообще перестать превращать собственную историю чуть ли не в основное средство борьбы с национальным самосознанием в истории и историческим в нации.