Постижение России; Опыт историософского анализа

По этой причине для того, чтобы разрешить национальные противоречия, недостаточно разрешить формационные, хотя их решение может во многом смягчить решение национальных. Именно потому, что они имеют собственные основы в цивилизационной исторической реальности и, соответственно, в цивилизационных противоречиях, для разрешения национальных противоречий необходимо обратиться к их разрешению как национальных. Иначе говоря, к тем противоречиям, которые находятся в основах цивилизационной реальности и цивилизационных противоречий, гнездятся в противоречиях между генетическими кодами истории разных локальных цивилизаций - в том, что у разных наций разная система архетипов, социальной культуры, духовности, разный способ их объективации в истории, разная иерархия ценностей, символов Веры, разное понимание целей и смыслов жизни, своей истории, ее месте и исторической миссии в общем потоке мировой истории. Всем этим и многим другим одна нация отличается от другой, и не видеть, что за национальными противоречиями стоит все это, цивилизационные различия - значит просто не считаться с реальностями, с тем, как они сложились объективно в истории.

А они сложились так, что оттого, что люди станут жить материально богаче, социально справедливее и по-человечески гармоничнее, еще не исчезнут национальные различия и противоречия. Они не исчезнут с исчезновением социально-классовых различий и противоречий. Это не значит, что решение национальных проблем никак не связано с решением социально-классовых или, тем более, вообще не имеют своего решения. Это означает другое: для их решения их надо решать как национальные проблемы, как противоречия, порождаемые противоречиями цивилизационной исторической реальности и логики истории: либо через процессы цивилизационной адаптации и интеграции вплоть до цивилизационной ассимиляции; либо через процессы цивилизационных компромиссов и сосуществования; либо через процессы цивилизационного размежевания и суверенитета, вплоть до выхода за геополитическое пространство данной локальной цивилизации.

Иного здесь не дано, ибо цивилизационная несовместимость есть исторический диагноз несовместимости в самом генетическом коде истории, в духовных основах истории, в основах человеческой души, в святая святых бытия человека и истории, в таких, с которыми не расстаются даже под угрозой физической смерти. Ведь речь в данном случае идет о нечто принципиально большем - не о собственности и власти, а об архетипических основах бытия человека и истории, в частности, о высших символах Веры, а это всегда больше, чем жизнь, это то, что дает ей цену и смысл. Это последний оплот бытия человека в мире, с ним не расстаются, с ним умирают, как с последним основанием человека в бытии. Все это превращает национальные противоречия из просто противоречий в такие, которые проходят по самым болевым точкам бытия человека и истории, по их самым глубоким смыслам и ценностям, по основам человеческой души, ее святыням.

Есть еще одно фундаментальное отличие локальной цивилизации от формации. В разной связи оно уже фигурировало ранее, но его значимость настолько велика, что заслуживает специального выделения и дополнительного анализа. Речь идет о субъектной основе цивилизационной и формационной исторической реальности. Она принципиально различна и восходит, соответственно, к этнокультурному и социально-классовому субъектам истории. В этом случае цивилизационная логика истории - это логика поведения и форм исторического творчества этнокультурной общности людей; формационная предстает как логика поведения и форм исторической активности социально-классовой общности людей.

В конце концов, если есть цивилизационная и формационная историческая реальность, то должна быть и соответствующая им логика исторического развития, а если есть цивилизационная и формационная логика истории, то должны быть соответствующие ей субъекты, цивилизационный и формационный со своей логикой поведения и отношений в истории, с цивилизационными и формационными формами исторического творчества. Здесь неизбежно полное соответствие между основами исторической реальности, логикой ее развития и основными субъект-носителями и этой реальности, и этой логики развития, которые суть результат их исторического творчества.