Постоялый двор Синичкино (СИ)

— Не просто на память! Я этого не заметила, когда нашла фотографию, но здесь, на обратной стороне, заговор написан, которым навьий от определённого места заговорить можно, — Гертруда перевернула фотографию и продемонстрировала Радмиру надпись, сделанную когда-то давно и от времени сильно выцвевшую. — "На земле прочно стою! Через навью смерть я заговорю. Слушай, навья, волю мою: рук ко мне не тяни, за собой не зови. По поляне у хаты моей не ходи, но законы блюди: Паляндре служи, путь к ней сторожи!"

— И как этот текст тебе поможет? Ты хочешь через навью "заговорить" от смерти территорию вокруг Синичкино? — со скепсисом уточнил Радмир.

— Нет. Я вернусь в лес к избушке бабки Марьяны и прочитаю этот заговор, но изменю в нём слова: вместо того, чтобы защищать место, сниму защиту.

— Ничего не понятно, но очень интересно. Я иду с тобой! — безопеляционно заявил Радмир.

— Хорошо, — тут же согласилась Гертруда. — Поможешь мне равновесие между мирами установить, и они, болтая о разных мелочах, направились назад в лес.

Глава 25

Поляна, заросшая крапивой и орешником, встретила незванных гостей тишиной. Дом бабки Марьяны тоскливо взирал из бурьяна на Радмира и Гертруду.

— Значит, постояльцев пугали реальные навьи, — скорее не спросил, а констатировал Радмир.

— Если верить словам Павловского, то Таня только один раз надевала костюм слуги богини Паляндры, — ответила Гера, с опаской разглядывая поляну.

— Мне та навья, которую я на капище видел, совсем не понравилась, — признался Радмир и тоже огляделся.

— Я рада, что ты её увидел, — нервно улыбнулась Гера. — По крайней мере теперь ты точно не считаешь меня сумасшедшей.

— Не считаю, — Радмир ещё раз пробежал взглядом по поляне и, не заметив ничего подозрительного, спросил. — Как думаешь: почему твоя бабушка защитила эту поляну заговором? Боялась смерти?

— Я не знаю ответа на твой вопрос, — честно ответила Гертруда. — Бабуля была выдающейся знахаркой. Может после смерти моих родителей она слишком сильно волновалась за меня, или болела и хотела прожить подольше, чтобы видеть, как я росту.

— Ты уверена в правильности своих действий? Может лучше оставить всё, как есть? — осторожничал Радмир.

— Я чувствую, что поступаю правильно, — с горячностью заверила Радмира Гертруда. — У меня такое чувство, что навьи сами хотят уйти отсюда, но не могут, а ещё мне бабушка недавно приснилась и просила исправить её ошибку.

— В таком случае: действуй! — согласился Радмир.

— Думаешь надо к дому подойти? — взволнованно спросила его Гертруда.

— Это было бы логично, — кивнул Радмир.

Они пробрались по знакомой тропинке к дому бабки Марьяны, взошли на крыльцо. Гера вытащила из кармана джинсов фотографию, посмотрела на запечатлённых там родителей, бабушку, потом перевернула фото, немного подумала и начала громко, властно произносить изменённый текст заговора:

— На земле прочно стою! Через навью со смертью я говорю. Слушай, навья, волю мою: по поляне у хаты моей ходи, законы бюди, Паляндре служи, путь к ней сторожи. Во веки веков так было и дальше так будет!

Гертруда трижды произнесла одно и тоже. Когда она в третий раз сказала "Во веки веков так было и дальше так будет." По поляне пронёсся порыв ветра, а лес, словно живое существо, застонал.

— Что это за звук? — Радмир обеспокоенно смотрел по сторонам.

Гера тоже крутила головой вправо и влево.

— Вон там! — прошептал Радмир, указав рукой на большой куст орешника вдалеке от дома.

Гера посмотрела в указанном направлении: возле куста стояла навья.

— Что ей надо? — Радмир обнял Гертруду за плечи, готовый в любую минуту защитить её от слуги богини Паляндры.

Навья медленно двинулась вперёд, к дому, прямо по зарослям крапивы. Сделав пять шагов, она становилась, к чему-то прислушалась и снова прошла вперёд.

— Проверяет: снят ли заговор, — догадалась Гера.

Словно подтверждая её слова, навья с нечеловеческой скоростью рванула вперёд и зловеще захохотала.

— Только не бойся её, — прошептал Радмир, пытаясь ничем не выдать свой страх.

— А я и не боюсь, — Гера смело смотрела на навью. — Дух и дух. Чего его бояться?

Навья остановилась. Уставилась своими чёрными пустыми глазницами на Гертруду и Радмира, подняла руку, взмахнула ею перед собой и растворилась в воздухе.

— Думаю, Гера, что защиту с полягы ты сняла и проблему чрезмерного присутствия навьий в близлежащих окрестностях решила, — облегчённо выдохнув, подвёл итог произошедшему Радмир.

— Я тоже так думаю! — Гертруда повернулась и на радостях поцеловала Радмира. — Спасибо, что пошёл со мной, и вообще спасибо за всё. Если бы не ты, Павловский убил бы меня у валуна.

— В качестве благодарности ты сегодня во время ужина сидишь рядом со мной, — потребовал Радмир.

— Согласна!

— Идём назад в Синичкино. Наши повара, скорее всего, уже приготовили ужин.

Они покинули поляну, прошли лес и вернулись на территорию постоялого двора, когда солнце уже село.

Войдя в лобби, Гера сразу обратила внимание на погасшую толстую свечу в подсвечнике.

— Зажечь? — перехватив взгляд Гертруды, предложил Радмир.