Постороннее лицо [Сборник]

– Нет, не давал, – все так же твердо ответил Трегубов. – У нас был разговор о документах, которые должны иметься у Павленко. Одни слова и больше ничего. Я знаю, что вы тут до меня Сорокина три часа мутузили. Он, скорее всего, чтобы себя выгородить, наплел на меня с три короба, сорок бочек арестантов. Пускай это будет на его совести. Но я не давал ему никаких заданий, которые предусматривали бы какие-либо незаконные действия. С этой позиции я не отступлю. Везде это буду повторять – на допросе, на очной ставке с Сорокиным, на суде.

– Ну, о суде у нас с вами пока речь не идет, – сказал Гуров. – Я думаю, что на этом мы можем сегодня закончить. Как ты полагаешь, Анатолий Юрьевич? – Он взглянул на Мозгового.

Тот посмотрел на часы, пожал плечами и сказал:

– Двенадцатый час. Да, я тоже считаю, что нашу дружескую беседу пора заканчивать. Сейчас я вам выпишу пропуск. Вот, пожалуйста. Вы можете идти.

Александр Трегубов снова улыбнулся с самым дружелюбным видом, встал, откланялся и покинул кабинет.

Когда дверь за ним закрылась, Мозговой повернулся к Гурову и сказал:

– Завтра я непременно как следует возьмусь за Сорокина. Вытрясу из этого гада все, что у него припасено. Допрошу других участников первого совещания – Кривушина и Маркелова. Ну и подчиненных Трегубова надо побеспокоить. Думаю, кто-то из них заговорит. Когда мы будем иметь хорошую доказательную базу, сможем снова взяться за этого хлыща. Он у меня перестанет улыбаться так, словно я ему выпить вместе с нами предлагаю!

– То есть ты надеешься доказать, что он является организатором убийства Павленко? – спросил Гуров.

– Я не просто надеюсь, уверен в том, что смогу это доказать! – заявил Мозговой.

– А я думаю, что нет, – сказал Лев Иванович. – Пока что я не увидел в словах Трегубова никаких противоречий. Как ты думаешь, почему он так легко признался в том, что говорилось на первом совещании?

– Потому что понял, что мы и так все знаем, без его признаний, – ответил Мозговой. – А еще потому, что сам он там ничего подсудного не говорил.

– Правильно, не говорил, – согласился с этим Гуров. – А на втором совещании выдавал такое. Мы это, наверное, сможем доказать, но ведь собираемся его судить не за слова, а за дела. Прежде всего за практическую стадию подготовки убийства, выбор киллера, назначение даты, обсуждение того, как замести следы. Пока что у нас нет никаких доказательств того, что что-то из этого перечня имело место. Интуиция мне подсказывает, что мы тянем пустышку.

– Почему вы так уверенно говорите об этом? – спросил Тарабрин.

– А ты заметил, капитан, как спокойно он держался? – в свою очередь спросил у него Гуров. – Ведь знал, что мы только что три часа трясли его подчиненного. Скорее всего, Сорокин уже проинформировал его о том, что в квартире Павленко найдены какие-то документы. То есть он знал, что у нас имеются кое-какие козыри в игре против него. Но Трегубов все равно не слишком волновался. Почему? Ответ очевиден. Он знал, что у нас нет и не может быть фактов, уличающих его в организации убийства. Потому как Трегубов этим не занимался.

– Кто же его в таком случае организовал? – удивился Мозговой. – Инесса Турчак, что ли? Со своим помощником Жорой Ступиным?

– Может быть, они, – ответил Гуров. – Во всяком случае, эту версию нужно разработать до конца. Или же это убийство вообще никто не организовывал, не задумывал, не строил планов на сей счет.

– Что ты хочешь этим сказать? – осведомился Мозговой. – По-твоему выходит, что Дмитрия Павленко убил совершенно посторонний человек, о котором мы ничего не знаем? Ему на лесной тропе попался какой-то психопат в плохом настроении, с металлическим прутом в руке? Этот фрукт и прикончил нашего блестящего юриста?

– Возможно, это был и психопат, – сказал Гуров. – Хотя картина преступления говорит о другом. Но ты прав в том, что это мог быть человек, о котором мы ничего не знаем. Он не числится в нашей базе данных. Мы его не подозреваем, не ищем.

– Хорошенькое дело, – пробормотал Мозговой. – Третий день работаем, и все коту под хвост. Мы сделали то, что раньше казалось невозможным, подступились вплотную к такому монстру, как Чугунов, почти взяли его за жабры! Теперь ты говоришь, что этого бизнесмена придется оставить в покое, что все наши усилия были напрасны.

– Почему же напрасны? – сказал Гуров. – Ты посмотри, сколько мы грязи раскопали, вытащили на поверхность за эти три дня! Сначала мы разоблачили вымогателя из «Плотины» Петра Красовского. Затем выяснили, что сотрудники этого предприятия занимались избиениями журналистов, сожгли машину Соломина. Теперь есть готовое обвинение и против самого Сорокина в организации этих избиений и незаконного проникновения в жилище. Еще мы разоблачили сеть борделей, которые действовали под вывеской фитнес-клубов мадам Турчак. У нас тут целый конвейер уголовных дел, только успевай судебные заседания проводить.