Посторонний на Земле Лишних

Убивать Сокола и всех остальных мне не хотелось. Был большой риск, что во время стрельбы кто-то спрячется в лагере и придется его искать, при этом можно нарваться на пулю. А еще для меня доводом против убийства было то, что Сокол до сих пор честно выполнял свои обязательства передо мной и другими бойцами. Глупо? Вот такой я глупый. Пока он выполняет свои обязательства, он вроде не близкий, но, все же, и не совсем чужой. А «не совсем чужих» убивать нехорошо.

С другой стороны, я был почти уверен, что и развал банды, и зачистка лишних свидетелей произойдет, значит просто надо, чтобы я и нужные мне люди эту зачистку пережили. А остальные – нет.

Как эта зачистка может пройти?

Вряд ли кто-то захочет устраивать открытую стрельбу в лагере – слишком рискованно. У всех под рукой оружие. А что касается нас, все видели, что я и Маша стреляем хорошо и быстро.

Значит, надо опасаться, что людей по одному будут вытаскивать под разными предлогами из лагеря, и они начнут пропадать? Тоже не очень практично – после первых пропаж все насторожатся.

Или вот, скажем, Сокол договорится с Быком и Чучелом, и еще пара молодых с Быком постоянно рядом трется. Если они пару человек как-то устранят по-тихому, остальных можно попытаться в бою завалить. Но если в числе остальных – я, то побоятся. Все-таки репутация убийцы у меня тут уже сложилась. Или нападут неожиданно, против автоматной очереди ночью по палатке я ничего не сделаю. Или на выезде завалят и скажут, что сам застрелился.

Много вариантов. Не понятно. Надо смотреть дальше, что будут делать Сокол и остальные. Немного времени вроде бы еще есть.

Может нам просто сесть на грузовик и сбежать? Ценного имущества у меня немного, можно скрытно загрузить. Тоже не хочется, привык к этому месту уже. И охотиться отсюда удобно.

***

Поздно вечером к нам в палатку вползла Наташа.

– Соскучилась? – спросил я.

– Я по делу, вообще-то. Хотя и это можно.

– ???

– Камю, у меня проблема. Денег много скопилось, я их пока в палатке прятала, но теперь уже страшно такую сумму держать. Можешь в город отвезти, в банк положить на мое имя? Я знаю, вы ездите.

– Давай данные своей ID, положу, когда буду там.

Записал данные, взял и пересчитал деньги. Неплохо зарабатывают у нас труженицы секса.

Этот разговор подкинул мне новую мысль. У парней в лагере образовалась куча денег. В город, кроме нас и Сокола, никто не ездит. В палатках хранить страшно. Значит, будут прятать где-то. И большинство будет прятать сегодня. А потом, может кто-то из них скончается, и деньги осиротеют. Жалко же. Может посидеть немного, понаблюдать незаметно за лагерем?

За полчаса тихого сидения в тени палатки я заметил две фигуры, которые по очереди вышли из палаток, якобы в туалет или по другим делам, а потом, осмотревшись, поднялись на склон оврага и ненадолго скрылись за его краем в степи.

Сначала было желание попробовать проследить за кем-то, но показалось рискованным. Искать следы ночью тоже занятие неблагодарное. Зато утром по дорожкам в траве можно будет легко проследить, куда люди ходили. До сих пор почти никто в степь не лазил, так что склоны оврага и их окрестности были почти девственны. Додумавшись до этой замечательной идеи, я прекратил сидение в ночи и ушел спать.

***

Утро порадовало меня пятью четкими полосками примятой травы на склонах оврага. Тремя на той стороне, где стоят палатки, и двумя на противоположной.

Когда все начали собираться к завтраку, я попросил Машу взять мне чего-нибудь поесть, отошел от лагеря, чтобы не привлекать внимания, и залез на склон.

Отошел от края оврага на несколько метров, чтобы снизу меня не было видно, и вернулся к лагерю, поглядывая под ноги. Когда мой путь пересекла первая тропинка, повернул на нее и дошел до ее конца. Путь привел к кусту, у корня которого кто-то неумело прикопал клад. Я повязал на куст, чтобы отметить его, ленточку камуфляжного цвета. Случайно в листьях ее не заметят, а мне она поможет определить правильный куст. А то мало ли. Трава вырастет выше, куст пустит новые ветки, или его кто-то сломает.

Затем вернулся по своим следам, расчесывая траву, чтобы убрать, по возможности, следы. При желании, конечно, рассмотреть полоску потревоженной травы было можно, но она не так бросалась в глаза, как до того. Пройдет пара дней, солнце и ветер окончательно сотрут след.

Так я прошел вдоль лагеря, заглянув еще на два места захоронения кладов, потом отошел подальше, чтобы выйти из зоны видимости, и пересек овраг. Ту же самую процедуру повторил на другой стороне. Только один владелец денег оказался оригинален. Он прикопал их не у куста, а в паре метров не доходя до него.

Вытаскивать деньги сейчас я не собирался. Они могли стать приятным бонусом, но ради них провоцировать ненужные осложнения не стоило, жизнь и так обещала непростой период. Вот если кто-то из владельцев кладов вдруг умрет, то наследником стану я.

***

Сокол съездил в город и вернулся к обеду. Выдал еще порцию наличных, полученных за машину и дорогие вещи, которые нашлись у переселенца.

За обедом разговор опять зашел о планах на будущее.