Посторонним вход воспрещен

– Двух деятелей мы выловили, это люди Херцига, но их больше.

– Команду Херцига пора ограничивать.

– Ликвидировать?

– Нет, Вирус просто заменит агентов. Так мы их знаем и можем прогнозировать события, а при замене ещё не факт, что мы сможем контролировать нового носителя. Агентов надо ограничить в правах и возможностях.

– Дать им всем по помощнику?

– Продумайте.

– Я понял.

– Когда Херциг хочет испытать Суперструнник?

– Официально запуск должен состояться двадцать второго июня, но, по моим данным, Херциг готовится включить его двадцатого мая.

– Ещё целых три недели!

– Продержимся, координатор. – Веласкес наметил улыбку. – Лишь бы нам не помешали всякие ретивые инспекторы.

– Не спускайте с него глаз. Он мне нужен… – Ярослава подумала, добавила совсем тихо, задумчиво, с какой-то странной неуверенностью: – Живым.

– Горюнов обладает неплохим паранормальным резервом.

Ярослава очнулась от своих мыслей, подняла брови:

– Не поняла. Ну и что?

– Я к тому, что он чует слежку. Подобраться к нему близко очень непросто. К тому же он хороший рукопашник.

– Я поняла, ты пытаешься меня успокоить. – Ярослава слабо улыбнулась, качнула головой. – Я не нуждаюсь в успокоении. Но всё равно спасибо. Следите за ним издалека. Теперь давай пройдёмся по строительству. Где мы тормозим?

Веласкес развернул виом коммуникатора (его личный инфор был встроен в перстень на пальце) и начал показывать узлы Суперструнника, где заканчивались монтажные работы. Речь зашла о сугубо строительных категориях.

Через полчаса главный прораб стройки и он же – начальник службы охраны VIP-руководителей ушёл. Ярослава осталась одна в кабинете, включившись в систему принятия важных решений по всем возникающим проблемам. Потом спустилась в ресторан жилой зоны, пообедала без Веласкеса, но под надзором охраны, вернулась в кабинет. Захотелось увидеть Руслана, побеседовать с ним, убедиться в его «материальности». Однако её снова увлекла суета координационных забот, и Ярослава просидела за столом четыре часа, пока не почувствовала усталость. Подумала – не пригласить ли действительно инспектора ФАК в бар?

И в этот момент к ней пришёл посетитель. Причём такой, какого она не ждала вовсе. Влас Тихонов, начальник отдела космоконтроля ФАК, непосредственный начальник Руслана. По-видимому, он был внесён в реестр особо важных персон Суперструнника, потому что охранная система пропустила его без обычных запросов у координатора: ждёт она посетителя или нет?

Дверь открылась, Тихонов переступил порог кабинета. Красивый, ухоженный, значительно-импозантный, с волевым породистым лицом и длинными волнистыми волосами, кареглазый. И очень-очень уверенный в себе. Именно это его качество и решило исход их второй встречи после знакомства, когда он предложил ей руку и сердце. Она ему поверила.

– Здравствуй, – сказал Тихонов с некоторой внутренней скованностью. Однако при этом он лучезарно улыбнулся, и стало ясно, что он хочет показать своей бывшей жене свою непоколебимую веру в непогрешимость суждений и в отсутствие вины.

Впрочем, она его и не винила ни в чём. Влас Тихонов жил по своим жизненным правилам и оценкам, и эти оценки оказались далеки от тех принципов, какие были свойственны ей самой.

– Здравствуйте, господин Тихонов, – бесстрастно сказала Ярослава. – Что привело вас на нашу строительную площадку? Неужели ваш инспектор перестал справляться с работой?

Брови Тихонова при слове «господин» встали «домиком», он ждал более радушного приёма, но человеком Влас был сильным и быстро сообразил, как себя вести.

– Инспектор Горюнов берёт на себя слишком много, – сказал он официальным тоном. – Возможно, придётся его заменить.

– А мне он показался вполне адекватным специалистом, хорошо знающим своё дело. Хотя, конечно, вам видней. Итак, в чём проблема, господин Тихонов?

– Яра… – начал гость неожиданно робко.

Она подняла руку, останавливая его:

– Здесь нет Яры, Влас. Здесь находится Ярослава Никитична Тихонова, координатор стройки. Если у тебя есть к ней вопросы – задавай, я отвечу. Если же ты пришёл поговорить о личных делах и проблемах, то обратился не по адресу.

Тихонов криво улыбнулся:

– Ты всё забыла?

– Всё, что я помню, – моё! Всё, что я забыла, – твоё. Мы очень близки…

Лицо Тихонова посветлело, глаза расширились, заблестели, рот приоткрылся. Ярослава чуть не фыркнула, так он был сейчас смешон, и добавила безжалостно:

– Близки по стремлению к цели, эгоистичны, поэтому мы никогда не будем счастливы вместе. Мы даже не можем остаться друзьями, только партнёрами.

Тихонов сглотнул, посидел несколько мгновений с разгладившимся, пустым лицом, сделал усилие и вернул себе прежний волевой вид.

– Ты просто не готова к разговору о личном. Я подожду. Эта стройка скоро закончится, ты вернёшься на Землю, и мы встретимся. Обещаю тебе, я буду терпелив. Но настойчив.

– Мог бы и не обещать, – с грустью усмехнулась Ярослава. – В отсутствии настойчивости упрекнуть тебя нельзя. Но я действительно не готова к беседам о личной жизни и вряд ли буду готова в будущем. Это всё, о чём ты хотел со мной поговорить?