Пострадавшая магия (ЛП)

— Какое-то время я была… вместе? С парнем, который дружит с ними. Порой я бывала там, когда они говорили. Думали, наверное, что я им помогу. Но мне не нравились их методы. Мне не нравится, что тут американцы, но те люди плохие. Они давят на нас, забирают у нас вещи. Они… Потом я стала думать, что они хуже. И…

Она изобразила пожимание плечами, насколько это было возможно с прикованными к стулу плечами.

Бледность ее лица в плохом освещении напомнила мне другую девушку, худую и бледную, но крепкую, когда ее довели до грани. Лейси. В начале экзамена она казалась жертвой, но одичала от ярости из-за отношения к ней — из-за экзаменаторов, парня, что притащил ее на экзамен, из-за остальных в ее команде. Она говорила до конца, даже когда чуть не убила Финна, что не хотела просто, чтобы ею помыкали.

Я не поняла, что могло стать с Лейси, не смогла найти способ, чтобы показать, что мы на ее стороне, и сама давила на нее.

Но Полина не была Лейси. Она уже доверяла мне. И я знала лучше, могла поступить лучше. Я могла проследить, чтобы Конфед не раздавил ее, как сделал со многими на экзамене.

Она не хотела вредить. Мне нужно было, чтобы она не ощутила необходимость сделать это. Удержать ее на нашей стороне, узнать от нее, как остановить грядущие атаки, и защитить магию.

Гнев Лейси начался не с Конфеда, не напрямую с него. Он начался с ее парня, который оставил синяки в форме пальцев на ее руках. Я старалась говорить ровно:

— Ты все еще «вместе» с тем парнем?

— Нет. Он стал командовать мной, — челюсть Полины двигалась. — Но я все еще должна быть осторожной. Если он — его друзья — узнают, что я говорила с тобой, у меня будут проблемы. Большие проблемы.

— Понимаю, — сказала я. — Почему бы нам не закончить быстрее? Ты пришла к отряду… хотела поговорить со мной. Ты хотела рассказать о чем-то конкретном?

— Да, — Полина снова притихла, и я начала думать, что она не расскажет. А потом она сморщила нос. — Я услышала еще один разговор как тот, что записала. Больше деталей. Узбекистан. Они упоминали Карши. Не знаю, когда, но скоро. Может, через несколько дней.

Сэм у стены шептал в микрофон. Такое нужно было сообщать сразу.

— Спасибо, — сказала я. — Это вся информация?

— Мне повезло услышать хоть это, — сказала она. — Мне не нравятся их разговоры. Что они сделают… Я знаю, что если разозлится ваш народ, пострадают не только бандиты, но и все мы. Нет. Лучше, если вы их остановите.

— Мы постараемся, — я хотела бы гарантировать это ради ее безопасности и ради магии. Она хотела нам помочь, и у нас были шансы. Я взглянула на Сэма. — Мы можем ее отпустить? Думаю, она на самом деле больше ничего не знает.

— Она заодно с террористами, — возразил Брандт. — Мы не можем так ее оставить. А если она расскажет им о нас?

Полина хмуро посмотрела на него.

— Я не собиралась им помогать.

— Эй! — я вскинула руку. Если он продолжит меня перебивать, уничтожит весь мой прогресс. — У нас нет повода думать, что она против нас. Если ты не будешь выдавать тайны, ей и нечего будет рассказать.

— Погодите, — Сэм поднес микрофон к губам. Он явно говорил напрямую с командующей Реветт. Через минуту он опусти руку и подошел ко мне. — Ты — не пленница, — сказал он Полине. — У нас нет причины думать, что ты помогала в преступлениях, и ты помогала нам информацией. Если услышишь что-то еще, ты можешь связаться с нами проще. Рочио позовут к телефону, если наберешь этот номер.

Он пропел несколько слов, чтобы убрать чары, не зная, что я ослабила их. Полина встала, потирая руки, и он протянул ей визитку.

— Я не могу ее взять, — сказала она. — Покажите ее, — она посмотрела на норме, ее губы двигались, пока она бормотала номер под нос. Она кивнула после нескольких раз. — Думаю, я запомню.

— Спасибо, — сказал Сэм. — Теперь можешь идти.

Полина выбежала из здания, не оглядываясь. Мы вышли через миг.

— Обратно отправимся вместе, — сказал Сэм Тоне. — База отозвала ваш вертолет.

— Много народу, — скривилась она. — Весело.

Никто больше ничего не говорил, пока мы не сели в вертолет. Он поднялся в воздух.

— Это все? — выпалил Брандт, как только никто на земле не мог нас подслушать. — Она получила информацию, и мы ее так отпустили? И что у нее за странная одержимость Лопез?

— Люди на базе проверяли ее на связь с Борцами или другими группами с тех пор, как мы получили диктофон, — сказал Сэм. — Они не нашли доказательств, что она вовлечена в атаки. Ее история проверяется, — он посмотрел на младшего офицера. — И я не собирался говорить ей, но я поместил на нее отслеживающие чары, когда мы только схватили ее. Мы сможем смотреть, где она. Если она связана с Борцами сильнее, чем сказала, она приведет нас к ним.

Мне стало не по себе.

— Они могут засечь чары на ней. Если они подумают, что она дала нам отслеживать ее, что с ней сделают?

— Какая разница? — сказал Брандт. — Ты слышала ее. Она просто защищает себя и тех, кого считает своим народом. Мы думаем о своих. Так это должно работать, если голова не в земле.