Пострадавшая магия

— О, да, — сказал я. — Они заметят и отправят всю Национальную защиту, чтобы арестовать Лигу, — я повернулся к Доминику. — Ты хочешь быть убийцей? Потому что она говорит об этом. Что случится, когда камни упадут на головы людей?

Он чуть побледнел, но стиснул зубы.

— Мы не хотим так им навредить. Просто напугать.

— Ты так хорошо управляешь этим? Уверен, сколько камней упадет и куда? Одна ошибка, и они разобьют людям головы. Ты хочешь так рисковать?

— Эй! — Эри нахмурилась. — Тебе какое дело, академчик? Те люди украли и твою магию. Думаешь, они заслужили поздравлять друг друга, когда делают такое с нами? — она показала на свою метку выжженной.

— Мне есть дело, потому что никто не заслуживает умереть из-за этого, — сказал я. — Ни мы. Ни они. После того, что я видел… я не хочу, чтобы хоть кто-то умирал.

Если бы маги новой магии изучали греческие трагедии, может, они смотрели бы на это по-другому. Убийства из мести вели к убийствам в ответ, и так до тех пор, пока все не умирали или горевали. Я не хотел, чтобы мы дошли до такого.

Доминик переминался с борьбой на лице, но Эри могла потом найти другого мага камня, если он откажется. Другие четверо смотрели на меня, не дрогнув.

Я сменил подход.

— Даже если вам плевать на смерти, я говорил серьезно. Я знаю этих людей, помните? Если мы замараем руки кровью, Круг заметит, да. Они решат выкорчевать нас и заставить отплатить за это. Как это нам поможет?

Девушка слева от Эри потерла рот и взглянула на подругу.

— Может, он прав, — сказала она. — Они даже могут узнать, кто из нас это сделал. Я не хочу оказаться в тюрьме.

— Не слушай его, — Эри сжала ее руку. — Он почти один из них, — она повернулась ко мне. — Какой у тебя план? Опять стоять, надеясь, что лидеры Круга сжалятся?

Мои плечи напряглись.

— Конечно, нет. Я был там во время протеста у колледжа, и я нашел информацию для протеста во время международной конференции. Так мы продвинемся дальше. Или мы можем сделать по-твоему. Но не так, когда ты все решила сама.

Эри была напряжена, словно видела во мне врага. А почему нет? Я перечил всем ее планам, даже тем, с которыми соглашался в конце. Когда я пытался посмотреть с ее стороны? У нас тоже было общее.

Я вдохнул.

— Я понимаю, почему ты злишься, — сказал я. — И я злюсь на Круг, комитет экзамена и… — Аид меня побери, я не мог думать, на кого не злился в этом городе хотя бы немного, включая родителей и других родственников. — Есть много поводов злиться. Люди, которых я знал, поступали ужасно или отворачивались, когда кто-то мучил нас. Порой я хочу все разорвать.

— Но тебе удобно там, где ты есть, — сказала Эри, но скалилась уже не так гневно. Она смотрела на меня, словно хотела выслушать. Остальные молчали.

— Может, немного, — признал я. — Но я просто не хочу опускаться до их уровня. Я хочу быть лучше. А ты? Не думаешь, что ты лучше этих гадов?

— Конечно, лучше, — рявкнула Эри.

Я удерживал ее взгляд.

— Тогда не делай этого. Не сейчас. Не важно, что ты говоришь, что это не дело Лиги. Ты знаешь, что они повесят это на нас. Круг лишает нас многих шансов Приглушением и экзаменом. Если сделаешь выбор, что может навредить всем нам, не дав даже обсудить это, то поступишь так же.

Последние слова все изменили. Даже лицо ее парня дрогнуло. Эри уперла руки в бока, но я видел ее задумчивый взгляд.

— Хочешь сказать, что если я подам эту идею, ты не станешь подавлять ее на следующей встрече? — спросила она.

— Я буду спорить, если мне не понравится идея, а потом люди решат, чьи аргументы им по душе, — сказал я. — Как всегда. Я же поддержал тебя в конце с протестом на конференции. Я просто прошу это обсудить со всеми. Если не считаешь, что с этой идеей может согласиться вся Лига, то как можно сразу делать это, а потом повесить на нас ответственность?

Эри сжала кулаки, ее парень оскалился, хмурясь. Доминик отвернулся и пошел прочь, напряженный, словно боялся, что за ним погонятся.

Никто не пошел. Остальные четверо смотрели на меня.

— Хорошо, — сказала Эри. — Будь по-твоему, мистер Сочувствие. Смотри. Люди хотят действия. Я видела это в них. Скоро им надоест ждать перемен, которые не наступают, и Конфед тогда получит по заслугам.

Она сунула руки в карманы пальто и повела остальных за собой кивком головы. Напряжение пропало во мне, и я брел за ними по дорожке. Легкие болели, когда я выдохнул.

Получилось. Каменный град не обрушится завтра на мою семью.

— Эй! — прозвенел на улице голос. — Эй, Финн!

Я вскинул голову. Парень в плаще махал мне с другой стороны. Один из одноклассников из Академии: Брэдли Чамберлейн. Мы не дружили, но он меня знал.

Сердце дрогнуло, но было поздно притворяться, что я его не слышал. Он переходил дорогу. Эри посмотрела на нас.

Может, они пойдут дальше. Может, он не скажет ничего важного. Я замер, заставил себя улыбнуться, искал повода увести его в другую сторону.

— Эй, Брэдли, — я надеялся, что звучу не скованно. — Давно не виделись.