Постучи в мою дверь

— Я больше не могу… Остановись…

Он медленно поднял голову и пригвоздил ее взглядом:

— Мы ведь делаем все, что хочу я. А я хочу из тебя пить…

Олесю снова тряхнуло от его слов. Все тело превратилось в оголенные нерв. Электрический провод, который окунули в воду.

Габор проник языком внутрь, вызвав новую волну ощущения и судорог. Олеся больше не могла. Ей было слишком хорошо. Разрядка оказалась невыносимо мощной, оставив от ее тела лишь руины.

Габор алчно вылизывал ее изнутри, и Олеся неконтролируемо насадилась на его язык. От этого по телу прокатилась еще одна волна наслаждения, от которой потемнело перед глазами.

Она из последних сил вцепилась в волосы Габора и оттянула его голову от себя.

— Умоляю, перестань… Пожалуйста…

Голос звучал хрипло, невнятно. Стал совсем чужим.

Габор все-таки послушался. Он встал между ее ног и притянул безвольное тело Олеси к себе.

Его губы порочно блестели. На лице появился румянец. Влажная кожа переливалась золотом.

— Обещай, что не будешь искать способ вернуться.

Сейчас Олеся могла пообещать ему все, что угодно. Она с трудом соображала и могла только любоваться им.

Но мозг все-таки немного очнулся и скинул с себя дымку наслаждения.

— Каждый день здесь может стать для меня последним.

— Тебя никто не тронет. — Он убрал с ее лица волосы и провел пальцем по припухшим губам.

— Твой брат попытается от меня избавиться. Даже если ему не удастся — это сделают люди. Фиданка наверняка успела распустить слухи. А меня и без них подозревают в сговоре с демонами.

Габор покачал головой.

— Я уничтожу всех, кто тебе угрожает.

Олеся не ожидала от него этих слов. В груди разлился жар. Но совсем уже не возбуждения. Это чувство было в душе. Что-то отчаянно глубокое и важное, чего ей всегда не хватало в жизни. То, в чем нуждается каждая женщина.

Любовь… Сильный мужчина рядом. Защитник.

Олеся погладила его колючий от щетины подбородок.

— Для людей я — сумасшедшая жена твоего брата. Меня будут бояться и ненавидеть. А я не хочу жить, постоянно оглядываясь и ожидая удара со спины.

Олеся решила быть откровенной. Слова потоком полились из нее, обнажая страхи и переживания. Все, от чего она так отчаянно бежала даже в прошлой жизни.

— Единственный шанс выжить, это… Ты можешь отослать меня в какое-нибудь место, где обо мне никто не знает. Где никто не видел настоящую Маргит.

Не смотря на горячую воду и жар наслаждения, по телу прошел озноб. Ей стало грустно. И больно. От одной мысли о расставании с Габором, внутри скручивались жгуты боли и безысходности.

Руки Габора сжались на ее талии.

— Я ничего не знаю о твоем мире, но думаю… Я бы смогла научиться что-то делать, чтобы зарабатывать себе на жизнь.

Габор резко отстранился и выпрямился. Он стащил ее со ступени и поднял на руки. Осторожно поднялся по ступенькам, не обращая внимания на воду, текущую ручьями с их тел.

Когда дошел до двери в спальню, отрывисто приказал:

— Открой.

Олеся послушно потянулась к ручке и отворила дверь.

Габор вошел в спальню и, не церемонясь, швырнул Олесю на кровать.

Она попробовала сесть, пораженная такой внезапной грубостью. Даже обиженная. Неужели, теперь она ему не нужна.

Но Габор снова удивил. Сел на край кровати. Олеся не удержалась и опустила взгляд вниз. Он опять был возбужден. От каждого движения член подрагивал и качался, возвышаясь из поросли густых волос.

— Иди сюда.

Олеся покачала головой и попыталась отползти. Но он ловко ухватил ее за лодыжку и притянул к себе.

Олеся попробовала сопротивляться, но Габор усадил ее к на колени, лицом к себе, широко разведя бедра.

— Я одного не пойму: я настолько хуже твоего мужа, что ты не можешь мне довериться?

Олеся широко раскрыла глаза:

— Почему ты все время о нем спрашиваешь?

— Хочу понять.

Олеся недоуменно повела плечами:

— Что именно?

— Что сделал он, чтобы заслужить твое доверие настолько, что ты перешла в его род?

Олеся нахмурилась, вцепилась в его сильные плечи, не в силах не прикасаться.

— Перешла в его род?

— Да. Вышла за него замуж. Почему ты сомневаешься в моей способности тебя защитить?

Олеся покачала головой, прячась за завесой волос.

— Я сомневаюсь не в этом.

— А в чем тогда?

Габор резко дернул ее на себя. Олеся тихонько ахнула, когда впечаталась все еще влажной промежностью в его твердый раскаленный член.

— В том, что… — Голос предательски срывался. — В том, что нужна тебе.

Его глаза сверкнули гневным пламенем. Черты лица заострились, а губы сжались в суровую тонкую полосу.

Олеся решила быть откровенной до конца:

— В любом из миров любовница — женщина лишь на пару дней. Время проходит. И она становится не нужна. Ее всегда можно заменить, когда она наскучит или начнет хотеть слишком многого.

Голос Габора звучал хрипло и угрожающе:

— А когда многого начинает хотеть мужчина?

— Что ты имеешь ввиду?

— Я имею твое тело. Но хочу иметь душу.

Он прижал ладонь к ее груди. Там, где билось сердце.

Дыхание перехватило. От его слов, от прикосновения. От взгляда, в котором бушевал темный ураган.

— Зачем тебе моя душа?