Поступь чемпиона

Ведь ртуть токсична и в этом мире, но не для магов и господ с двадцаткой в выносливости. У тех максимум живот заболит, да потошнит немного.

Поэтому, привыкнув выяснять отношения с такими же магами, как они сами, многих не волнует, что обычные люди просто загнуться в состоянии прожаренного шашлыка. И в чём-то они даже правы! Не можешь отвечать за свои слова — молчи, всё просто.

Что же до моего рыцаря… Нужно объяснить ситуацию, как я её вижу.

— Верю ли я коллегам? Вполне. Если они не скрывающиеся чернокнижники, то нет и смысла лгать наместнику этой земли. Разве что в мелочах и деталях, ради сохранения инициативы. Ну а если всё же чернокнижники… что маловероятно… — ведь враждебные НПС, хвала Игре, почти не выдают заданий. — то Архиконклав узнает о предателях от бессмертного и крайне мстительного игрока.

И заметив хмурость верного воителя, дополнил:

— Главное — выживи и сохрани провинцию, а с остальным я разберусь.

Тенуш облегчённо поклонился и отправился обратно. Могу поспорить — обдумывать детали ликвидации потенциальных предателей. Ну-ну, хотел бы я на это посмотреть. Ведь если маги действительно хотели напасть, то что мешало им приуменьшить свои боевые возможности?

* * *

На последней трети пути проводник, один из обнаруживших нашу цель охотников, начал нервничать. Признаться, я было решил, что бывший крестьянин просто опасается случайно оказаться посреди битвы, однако вскоре и сам обратил внимания на подозрительные изменения леса. Внезапно, хоть и достаточно плавно, возросла температура, а в низинах наливалась бледной зеленью какая-то воздушная взвесь.

Естественно, дальше мы не двинулись, пока я не проверил опасность этой пыли. Или грибных спор, как подсказала память… Но в отличие от некоторых видов БОВ (прим. боевые отравляющие вещества) и пары-тройки коллективных организмов, с которыми я имел несчастье познакомится в бытностью свою божественным агентом, конкретно эта дрянь не представляла опасности… для существ с выносливостью выше десяти. Так что я, копейщики, пушистики и большая часть лучников прошли, а вот охотник с двойкой лучниц — нет. Стоило им вдохнуть споры, как на юниты вешался тикающий дебаф "мицемикоз", снижающий физические статы. И фиг бы с ним, с дебафом, если бы он не прогрессировал, обещая в конце-концов превратить несчастных в миконов — грибковых гуманоидов с роевым сознанием. Буду ли я так рисковать несколькими юнитами, в надежде непонятно на что? Естественно нет!

Отправив обратно слишком хилых, подзываю Тенуша.

— Слушай внимательно. — говорю достаточно громко, чтобы остальные тоже слышали дальнейшие слова. — Это — споры, что-то вроде семян, но более маленькие и лёгкие. Используются грибами, плесенью и некоторыми видами растений для размножения.

Прерываюсь, чтобы обвести взглядом слушателей и таким образом усилить их внимание. Ведь, как ни странно, мудрость прокачивается именно подобным образом — военной наукой и житейскими мелочами. Надеюсь, хоть кто-то из присутствующих сможет в будущем стать офицером…

— Конкретно вот эти споры принадлежат бледному рвачу — грибному паразиту, обычно проживающему на тёмных тропах глубоко под землёй. Там его споры смертельно опасны, ибо накапливаются в закрытых гротах днями и неделями, но здесь, на поверхности, большую часть этой дряни рассеивает ветер.

— Чем опасно? — рыцарь чуть отодвинулся от ближайшей впадины с зеленоватым "туманом", за ним повторило и остальное воинство.

— Кровь, плоть, слизь. Всем этим питаются споры, прорастая внутри или снаружи живых. Постепенно захватывая тело, они поглощают и разум, превращая человека в подконтрольного им монстра. Поэтому если вам стало плохо, вы поранились или слышите незнакомые голоса — сразу же обращайтесь ко мне, ясно?

Нестройный гул струхнувших солдат подтвердил, что воины узнавшие незавидные перспективы не будут тянуть с жалобами. Прекрасно! А то ещё мне не хватало солдат просто так терять, их и без того мало. Да и умереть подобным образом, вне боя и отдав тело врагу… Именно потому, что мораль высока — воины пойдут за мной в этот гнилостный туман и далее, но именно по той же причине сама мысль о столь отвратительной кончине злит их. Что, в общем-то, мне и требовалось.

Дальше мы двинулись гораздо аккуратнее, следя за обстановкой и всё более затихающей природой. Исчезли птицы, пропали змеи и грызуны. Не удивительно — это зверьё явно было слишком хлипким даже для ослабленных ветром спор, а чего-нибудь покрупнее здесь, вблизи зоны ходячих деревьев, было не найти. Вскоре нам встретились первые зеленовато-бурые пятна плесени, покрывающие свободные от травы участки земли. Частота их появления росла, как и размер, пока они не слились в практически непрерывный тошнотворный ковёр. Стволы и нижние ветки деревьев, кусты, земля и даже трава — всё сплошь укрыто это дрянью! А кое-где, например на старых пеньках, проглядываются тонконожные грибы ярких расцветок. Слишком слабые, чтобы выдержать даже средний ветер. А вот под землёй…