Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

– Извратить можно все что угодно, лишь бы голова работала, – сказал Николай. – Но вот и дальше вводить какие-то ограничения в устав я не считаю нужным. Конечно, человек я не военный, но уверен точно: одни запреты ничего не сделают, нужно вводить негласные правила постепенно, как бы «одевая» будущий корпус, до тех пор пока наша задумка не воплотится в жизнь.

– Дельно, – согласились с Волковым друзья. И даже у меня, вечно ищущего подвох в ворохе новых предложений, не нашлось ни единого возражения.

– Что ж, тогда, пожалуй, можно приниматься за те дела, которые мы распределили между собой, – с улыбкой сказал я. – Но перед тем как разойтись, друзья, давайте хорошенько перекусим, а то ведь и ужин мы пропустили…

Мое предложение было встречено на ура, тем более что раз основное дело было дописано и сделано, то можно все это действо завершить одной давней русской традицией – обмывкой! Честно сказать, не ожидая такого поворота событий, я попросту свалился под стол через пару часов этой катавасии. Хорошо хоть спать меня уложили на одинокий диванчик, стоящий рядом со шкафом с книгами. Правда, он больше подходил для сидения, нежели для сна, но ведь дареному коню в зубы не смотрят!

Глава 3

Начало мая 1707 года от Р. Х.

Алексей Петрович

Жизнь или cмерть. Реальность престолонаследия

В учебе и заботах пролетели последняя неделя апреля и пара майских деньков. Друзья занялись своими делами, попутно выискивая возможности для воплощения в реальность нашего умственного труда. Кто-то поехал к себе в поместье – изучать проблему на месте. Кто-то ищет нужную ему информацию на базаре. Увы, но ежедневные посиделки пришлось отменить, и за прошедший неполный десяток дней мы с соратниками собирались всего раза три, причем отдых от каждодневных забот каждый раз перерастал в обсуждение того, чего каждый из нас достиг в выбранной для себя области.

Правда, при всем нашем энтузиазме мы не можем решить одну-единственную проблему – возможность моего провала при проверке знаний Петром. С одной стороны, конечно, все зависит от меня самого, но вот так ли это на самом деле? Не знаю, мало ли что там царю-батюшке на ушко шепчут.

Как бы то ни было, но дни шли, не спрашивая соизволения остановиться, и опускать руки с моей стороны было бы по крайней мере глупо, поэтому я и отдавал все свободное время повторению изученного материала. Все же я решил не рисковать и не приступать к новому: мало ли что может случиться. Перепутаю – и все, пиши пропало, надежды летят в тартарары, а Уставом витязей можно смело подтереть одно место.

Увы, но никаких майских праздников, по старой привычке ожидаемых мной, здесь не было. Разве что церковные были, да я как-то не сподобился узнать, какие именно. Так что для меня бывшие-будущие майские праздники прошли в тишине и уюте, в компании с картами по географии и парочкой новеньких учебников по навигации. Правда, надо заметить, что порой тишину нарушали звон клинков и топот ног в тренировочном зале, специально оборудованном для фехтования.

Не знаю почему, но я никак не мог выбрать, что мне больше нравится из холодного оружия. Выбор колебался между плавным изгибом сабли и смертоносной прямотой шпаги. Вот только воспоминания говорят мне о том, что вскоре шпаги вовсе, так сказать, сойдут на нет. Да и, честно говоря, штык на винтовке много лучше подойдет пехотинцу, нежели метровая металлическая полоска. Так что, думаю, в скором будущем от оного оружия придется отказаться, прежде всего из чисто практических соображений, и перейти на саблю, все же много удобнее она для всадника…

Зато я уже с гордостью могу сказать, что Оливеру, моему учителю, больше не удается в течение пяти секунд выбивать из моей руки оружие. После почти двух месяцев занятий я, при хорошем раскладе, могу продержаться минуту, а то и больше. И при этом постоянно, как говорит учитель, расту в искусстве. Я же, признаться честно, за собой пока мало что замечаю, разве что упоение схваткой немного опьяняет, но это на самом деле не совсем хорошо, можно и дырку в бок получить в реальной-то схватке.

Фехтование – с утра, науки – до и после обеда, а вечером – «свободное время», проводимое мной за картами Руси и учебниками по баллистике и тактике, а также другой разнообразной литературой. Примерно такой распорядок дня я выбил для себя у моего второго «Я», ленивого и не желающего перетруждаться индивидуума. Пришлось пообещать самому себе, что, после того как я сдам экзамен, в течение недели не подойду ни к какой литературе, в том числе и к картам. Только после этого второе «Я» успокоилось.