Поступь Империи

— Как не нужны? — удивился Головин Алексей Алексеевич, выступавший главой военной разведки. — Ты видел, сколько его готовить к запуску?

— Так с него вон как далеко видно. Вышки-то зачем?

— А если враг спрятался? В лесу там или еще где? А если туман? А если с шаром что станет? Нет. Вышки походные очень нужны. Да и как ты что разглядишь на таком расстоянии? Даже в зрительную трубу — мелкота одна.

— Ну если так… — пожал плечами Долгоруков.

— Именно так. Я бы на корпус по два таких шара ставил. Чтобы постоянно один в воздухе висел. Или даже три. В дополнение к уже имеющимся командам вышек. Слышал, как Талалаев с Цин воюет? Только этими вышками и спасается. Они же на него постоянные засады устраивают по лесам да оврагам. Как что заприметит — сразу разъезд высылает проверить.

— А шар, думаешь, ему не помог бы?

— Помог. Сильно бы помог. Но не позволил бы все засады обнаружить.

— А как с этим наблюдателем общаться? — чуть помедлив поинтересовался Долгоруков?

— Флажками. Или в футлярах скидывать записки. Но, я думаю, лучше флажками. Или выдать ему фонарь со шторками. Пускать двоичным кодом передает сообщения и также их принимает. — выдал заготовку царевич.

— А та — беспроводная связь, о которой ты, Алексей Петрович, сказывал, она тут не пригодится?

— Нет. Увы. Ее и нет пока, а когда будет — здоровая получится, тяжелая. Опыты пока идут неплохие. Обнадеживающие. Но надежной связи добиться не удается. Впрочем, даже если все сложится, то меньше чем на два фургона все оборудование не погрузить. И ставить его… побыстрее, да. Там только вышку собирать да поднимать с антенной муторно. Остальное как есть, с колес можно будет, по задумке, использовать. Однако полчаса минимум.

— Так может к шару антенну и цеплять? Его подняли и ее заодно. — подал идею Голицын.

— Надо проверить. Сегодня же отпишу, чтобы посмотрели: получится или нет.

— А дальность у той связи какая выходит?

— А бог его знает? По идее и на двадцать, и на сорок верст можно передавать. И на сто. Да хоть на другой конец земного шара. Но на практике все не так-то и просто. Увы…

— Сейчас сколько?

— Пять верст.

— Мало…

— Очень мало. Но там с механизмом пока беда. Одну проблему решим — две новые вылезает. Поначалу, казалось, все очень просто. Но… — развел руками царевич.

Глава 9

1714, ноябрь, 17. Новгород — Москва — Париж — Вена

Поезд медленно подкатывался к Новгороду, фыркая парами.

Как там было в песне? В семь сорок он приходит? Нет. Тут не сложилось. Замешкался из-за мелкой поломки и явился в девять утра. Впрочем, это мало на что повлияло. Трафик-то пока был небольшой. Разве что встречающие лишние полтора часа простояли в ожидании.

Многочисленные встречающие.

Все ж таки не каждый день и не каждый даже год в твой город прибывает агитационный поезд, забитый под завязку деятелями искусства. Писатели, поэты, художники и прочие.

И сюда еще не все влезли.

Для Новгорода такое нашествие выглядело натуральным потрясением. О нем ведь объявили заранее. Готовились.

Ничего особенного не планировалось.

Все просто и банально.

Встречи с жителями и беседы, беседы, беседы. Местами выступления. Ну и, само собой, определенного толка культпросвет, в рамках которого шло дарение книг с дарственными подписями авторов и прочих плодов творчества.

Все за счет казны.

Так что каждая подаренная и подписанная в рамках мероприятий книга или картина оплачивалась как проданная. По прейскуранту. Посему старались, воспринимая это все в формате дополнительного источника дохода. Ну и славы. Как в здешних местах о них узнали бы? Несмотря на все усилия царевича основная культурная жизнь пока кипела в столице. Вот и организовывал он выезды.

А в планах были намечены визиты московского театра с гастролями, цирка и прочих увеселительных заведений. По определенному графику. Но это — с будущего года. Еще не успели подготовиться на местах.

Для местных жителей, которые были в изрядной степени придавлены серостью трудовых будней такие визиты воспринимались как праздник. Как что-то яркое и необычное.

И они шли.

Большим потоком шли на встречи.

Даже из удаленных населенных пунктов, кто мог, приезжал.

Алексей не выдумывал в этом плане ничего нового. Просто попытался реализовать старую, прекрасно себя зарекомендовавшую советскую практику. Не только расширяя таким образом внутренний рынок для продукции деятелей искусства, но и повышая связность державы. Все ж таки каждый уголок своей жизнью. И было очень важно как-то этих всех людей переплести в единое культурное пространство.

Небыстро.

Непросто.