Поступь крови. Перерождение Том 2

— Мне недостаточно устных заверений. Видите ли, у меня хорошая память, и я всё ещё помню, как вы всего день назад хладнокровно бросили мою семью на съедение Артемьевым, — тонко усмехнулась Мария Викторовна. — Так что я хочу заключить с вами официальный договор. С печатями, подписями и юридической силой. Иначе… — она пристально взглянула на директора. — Мне уже звонили журналисты и просили интервью. Оно может получиться весьма интересным.

— Справедливая пощёчина, — кивнул Алексей Анатольевич. — Уступка за уступку, но помните, я не люблю, когда меня бьют.

Мария Викторовна провела в кабинете директора ещё полчаса и вышла оттуда с чувством полного удовлетворения. Теперь она была уверена, что её сын в безопасности и что в дальнейшем Академия будет отстаивать его интересы.

— Ну как? — Михаил Реликтов ждал её на этаже ниже, в пустом кабинете.

— Всё прошло отлично. Спасибо.

— Ну, собственно, не за что, — смутился Реликтов. Мысленно он порадовался, что сейчас темно и Мария Викторовна не увидит румянец на его щеках. Он и не заметил, как сильная неприязнь к этой женщине сменилась на симпатию. — Мы всего лишь покошмарили Артемьевых…

— Вы меня отвлекли. Без этого я бы сошла с ума, — вздохнула Мария Викторовна. — Правда, огромное вам спасибо. Пусть вы и были тем ещё мерзавцем и злыднем, но я рада, что это оказалось наносным.

— Да, гм, конечно… — Реликтов кисло улыбнулся. Ему было стыдно за своё поведение. Он помолчал с минуту, помялся, подбирая слова, и всё-таки выдавил: — А вы эм… не желаете выпить кофе? Сейчас? Или, например, завтра?

Мария Викторовна замерла и, прищурившись, посмотрела на него.

— Дружеский кофе?

— Ну да… Кхм, как пойдёт, в общем… Я не настаиваю, но, может… — Реликтов запнулся и замолчал, разражённый своей косноязычностью.

— Михаил, поймите меня правильно… — Мария Викторовна вздохнула. — Как выяснилось, вы — неплохой человек со сложной судьбой. И у вашей антипатии к моей семье были обоснованные причины. Ну, во всяком случае вам так казалось. Однако это не отменяет того, что вы ужасно относились к моему сыну. Допустим, у нас что-то получится и я приведу вас знакомиться с моими близкими. Что я скажу Руслану? Что встречаюсь с его обидчиком? Нет, Михаил, я не могу так поступить.

— Хорошо, — кивнул Реликтов. — Категорично дружеский кофе. Какой вы предпочитаете?

* * *

Я сидел дома и ждал. Слышал, как дед в темпе вальса собирает вещички и параллельно переговаривается с мамой Антониной Палной. Время от времени я листал телевизионные каналы в поисках новостей. Было тихо — Клочко уже распространил видео, но телеканалы, судя по всему, проверяли запись на монтаж, прежде чем пустить её в эфир. В какой-то момент к дому подъехала машина. Хлопнула дверца, и Антонина Пална разразилась гневной тирадой. Походу, Дима влип в неприятности и его отстранили от занятий. Он порывался зайти ко мне, но Антонина Пална отчитала его и велела не выходить со двора. Стрелки часов медленно тикали вперёд. Ближе к шести вечера я, наконец, наткнулся на долгожданный репортаж — о том, как герцоги Артемьевы подставили бедного-несчастного меня.

Из Диминого двора раздался долгий вопль.

— А ну вернись, остолоп! — закричала Антонина Пална, и спустя десять секунд ко мне в комнату залетел запыхавшийся Дима.

— Белку хотят усыпить! — проорал он. — Тебя хотят отчислить!

— Ну, больше не хотят, — я улыбнулся и показал на телевизор. — Я теперь несправедливо обиженный герой.

— Почему ты мне ничего не сказал⁈

— Много будешь знать — скоро состаришься, — пропыхтела Антонина Пална, зайдя в комнату. — Молодой человек, вы наказаны! Марш домой!

— Вы мне врали! Ничего не говорили! — возмутился Дима и вцепился в дверной косяк. — С места не сдвинусь! Может, в новостях тоже врут и Руслана вот-вот заберут, и мы больше никогда-никогда с ним не увидимся!

— Что за ерунду ты мелешь? — фыркнула Антонина Пална.

— Ты меня не любишь! — вдруг зарыдал Дима, и его бабушка оторопела. — Зачем ты так со мной поступаешь⁈

Антонина Пална растерялась — видимо, она и правда испытывала вину за то, что утаила от внука такую серьёзную информацию. Её брови поднялись вверх, лицо разгладилось, а рука, словно сама собой, потянулась, чтобы погладить Диму по голове. Тут как тут материализовалась Белка — подлиза протяжно мурлыкнула и ткнулась лбом в ногу Антонине Палне, как бы прося пожалеть Диму.

— Ладно, ладно, — пробормотала она. — Оставайся. Но чтобы в десять лежал в кровати!

Когда бабушка ушла, Дима моментально вытер слёзы улыбнулся и доверительно прошептал:

— Если редко плакать, всегда работает!

По итогу мы до позднего вечера болтали и смотрели телевизор, потому что взрослые праздновали. Мама вернулась домой около девяти вечера, довольная донельзя. Расцеловала меня и деда и позвала Антонину Палну на застолье. Пиршество, конечно, было без алкоголя, но всё равно засиделись почти до часа ночи.

Когда все наконец улеглись спать, я отправился на охоту — прошвырнулся по Москве, убил с десяток Демонов и притащил демонические сферы Белке. Кошака великодушно приняла подношение и проглотила сферы.