Поступь Смерти

" — Что же…" — Сбросив с себя остатки поломанной брони, седой некромант остался в одних лишь штанах — другую одежду под доспехом он перестал носить еще три столетия назад, ведь натереть или поцарапать веками укрепляемую магией кожу латы были просто не в состоянии. — " Посмотрим, что из себя представляют местные некроманты."

Ступая босыми ногами по выжженой земле, Грегор сделал свои первые шаги в новом для него мире.

Империя Огня и восставшая против него дочь полностью потеряли интерес для Мертвого Тирана.

По расчётам седого чародея, при настолько нестабильном пространственном переходе Ишалу должно было размазать по целому десятку ближайших миров, а даже если она и выжила, то уроженцу Хай-Рока было на это совершенно наплевать.

Искать следы наивной дурехи было для Мадаава слишком долгим и утомительным занятием, которое отняло бы у него уйму времени и сил — поэтому он решил оставить бывшую наследную принцессу на произвол судьбы: если встретит — тогда убьет, если же нет… Не страшно. Сама по себе угрозы она не представляла, а всех, кто её поддерживал, уже должны были уничтожить легионы умертвий.

Что же до трона… Вот за него Грегор совсем не беспокоился. И даже не потому, что на власть некроманту было наплевать чуть более, чем полностью и роль правителя он выполнял лишь из-за бесконечной любви к покойной жене, главным детищем которой Империя Огня и была.

Просто еще в момент отбытия к одному Скайримскому алкоголику, которого Мадаав имел несчастье называть своим учеником, он оставил в качестве регента и временного заместителя генерала Шину.

Некогда этот офицер был командующим крепостью Похай, в которой располагались лучники Юян. И хотя ни крепости, ни элитного отряда стрелков уже давно не существовало, Шину продолжал жить… А точнее — существовать в качестве духа, прикованного к доспехам.

На заре своей жизни повышенный до генерала Шину решил отказаться от собственного посмертия, дабы продолжить служить Огненному Престолу и лично попросил Мадаава обратить его в нежить.

Кто-то посчитал бы такую просьбу обычным страхом перед смертью или желанием занять более высокий пост при дворе, но за годы службы этого офицера, некромант узнал его достаточно хорошо, чтобы понять — слова Шину были продиктованы именно теми причинами, которые он озвучил.

Оценив подобный поступок, колдун не только выполнил просьбу старого офицера, но и даровал ему полную свободу воли, чтобы разум Шину мог действовать без каких-либо ограничений. И как показала практика — это было сделано не зря.

Когда сын Мадаава решил устроить мятеж, он перехватил контроль над частью мертвых легионов, а также подговорил большую часть живых генералов переметнуться на его сторону и в распоряжении седого бретонца осталась лишь охрана их с Азулой резиденции, которая была хоть и многочисленна, но все же сильно уступала регулярным войскам Империи Огня.

Но Шину, почувствовав гибель своих господ, не подчинился мятежному принцу и поднял восстание уже против восставших, что провозгласили себя законной властью. И сражался против многократно превосходящего числом врага до тех пор, пока разъярённый некромант, в тот момент не разбирающий правых и виноватых, не перешел в атаку и не обрушил свой гнев на столицу, сделав из неё один большой могильник.

Правда, о решении дать генералу свободу воли седой чародей потом все же пожалел… После того, как погибла Азула, а наследный принц был убит, Грегор изгнал Ишалу и охватывающая весь мир страна осталась без следующего правителя, из-за чего заключенный в доспех дух Шину стал постоянно напоминать бретонцу про необходимость найти себе новую жену. Причем аргументы повторялись каждый раз слово в слово:

— Я желаю вам жить вечно, господин и понимаю ваши опасения по поводу детей, но Империи Огня нужен наследник на случай непредвиденных обстоятельств. Я взял на себя смелость подобрать список подходящих кандидаток…

В чем-то он был даже прав — пусть многие высокие посты занимала подчиненная некроманту нежить, живых во владениях бретонца было все-таки больше, и они крайне сильно желали увидеть следующего кандидата на трон Императора. Одни — потому что действительно беспокоились о будущем государства, другие — потому что хотели, чтобы у людей появилась надежда на то, что Мадаав однажды все-таки помрет, и следующий правитель будет менее жестоким.

В общем, Грегор рассматривал свое временное отсутствие не как внезапное исчезновение, а скорее как небольшой отпуск от назойливого генерала, который по возможности можно будет совместить с завоевательным походом.

" — В конце концов, Азула была бы рада, если бы созданная ею империя простиралась больше, чем на один мир…"

***