Поступай с другими так

– В тёмные времена хорошо видно светлых людей, – сказал Сью.

– Это Ллевелин Подорожник сказал? – спросил Лиам.

Виньярд пожал плечами. Вообще-то это сказал Ремарк, но старый клирик вряд ли знал Ремарка.

Иштван выводил «Эрнест» на глиссаду, финишной точкой которой была вершина гигантского семисотэтажного мегахауса.

– Мы всё разведаем – и устроим им Варфоломеевскую ночь, – пообещал Сью. – Вы знаете, что такое Варфоломеевская ночь?

– Я знаю только Вальпургиеву, – на секунду отвлёкся от штурвала ликан. – Это что-то похожее?

– 24 августа 1572 года, в канун дня святого Варфоломея, в Париже, на Старой Терре, католики устроили резню гугенотов… Они входили в каждый дом и убивали всех, кого считали еретиком – тридцать тысяч человек. Одного за другим. Настоящий геноцид по религиозному признаку. В роли гугенотов будут тёмные, а я зайду в каждый мегахаус, уж поверьте…

До вершины Халф Три Халлоу осталось совсем немного, и Иштван уже закладывал вираж следом за яхтой Тёмного советника, когда Мак-Магон спросил:

– Сью, ты в этом понимаешь больше меня… Вот эти твои католики и гугеноты – и те и другие следовали учению Иисуса, да?

– Ага.

– И говорили на одном языке?

– Ну да.

– Так какого же лешего… А-а-а-а, я знаю, что ты сейчас ответишь.

– Потому что это нормально, – не стал обманывать его ожиданий Сью.

– Вот и толку было тебя спрашивать?

* * *

Огромное синтетическое чёрное полотнище с белой пентаграммой свисало чуть ли не на сорок этажей с вершины Халф Три Халлоу. Пентаграмма уже подёрнулась зеленью, в полотне появились крохотные дырки. Сью стало даже интересно – кто мог оценить такое произведение пропагандистского искусства? На поверхности Кроули редко встретишь митингующие толпы или праздных зевак…

Интерьер мегахауса тоже был оформлен в излюбленном стиле ла-вейских сатанистов: глянцево-чёрное, кроваво-красное, какие-то мрачные граффити, цепи, человеческие черепа и прочая ужасно страшная и имеющая целью нагнетать дичь атрибутика. Апартаменты Соннелона от всего этого мракобесия отличались точно так же, как его жилетка и бабочка – от балахонов и амулетов аколитов. Это был роскошный пентхаус, со всеми возможными удобствами, снабжённый ультрасовременной пангейской техникой и украшенный в соответствии с сибаритскими вкусами хозяина доброй половины Кроули.

– Пройдёмте, пройдёмте, – поманил он разведчиков за собой. – А вы – оставайтесь, оставайтесь.

Аколиты остались за пределами апартаментов. Только задвинулась с мягким звуком входная панель, изолировав охрану, Лиам Мак-Магон рванул в сторону. Ему нужно было это сделать, иначе никто бы не поверил в реальность происходящего. Он был клириком, а значит – должен сражаться до конца! Сью сбил его длинной подсечкой, Лиам быстро-быстро пополз в сторону развешенного на стене антикварного оружия, но был придавлен к полу ногой мнимого носферату:

– Мы определились с тобой в кампусе, старик! – сказал Виньярд. – Я быстрее тебя. Мы проверяли это уже сколько?.. Пятьдесят девять раз. Зря ты не убил меня выстрелом в затылок из засады, когда у тебя был шанс… Теперь мистер Соннелон устроит настоящий аттракцион по твою душу. Да, мистер Соннелон?

– О, да! Давайте скорее определим для него подходящее место и разберёмся с наградой, – теперь Тёмный советник всё же был склонен считать эту странную парочку настоящими изгнанниками, а не шпионами и агентами враждебных делу Ла-Вея сил.

Но это не делало носферату и ликана менее опасными типами. У аристо явно не в порядке с головой, и терпеть его рядом с собой было идиотизмом таким же, как если бы кому-то вздумалось жонглировать боевыми гранатами, взрыватель которых поставлен на удар. Соннелон мечтал поскорее избавиться от них, например, спровадить куда угодно – подальше от Кроули, и заняться, наконец, своей коллекцией. Были у него и другие идеи насчёт этих двух. Он, в конце концов, имел право поразвлечься!

– Что угодно из этой комнаты и что угодно – из этого каталога, – тёмный протянул широкоформатный планшет. – В пределах разумного, конечно! Вы осмотритесь, но мы сюда вернёмся и решим вопрос. Клянусь Князьями Тьмы – я сделаю так, как обещал: награда будет на ваше усмотрение.

Он достал из кармана жилетки сделанный под старину изящный металлический ключ и подошёл к тяжёлой металлической двери. С пугающих барельефов смотрели горгульи, кривили свои когтистые пальцы и высовывали языки.

– Да-да, я здесь сделал всё под себя. Местные сабы – чрезвычайно искусные мастера, представляете? Никогда бы не подумал…

Наконец, с грохотом и лязгом двери отворились. Дохнуло дезинфекцией, кровью и человеческим страхом.