Поступили в продажу золотые рыбки

Колдун шел рядом и соглашался. Удалову даже показалось, что колдун сейчас сознается, что и у него есть тайное хобби, к примеру, собирание бабочек или жуков. Но вместо этого колдун вдруг захихикал, и было в этом хихиканье что-то тревожное.

— Понял, — сказал колдун. — Смерть тебе пришла, Корнелий Удалов. Знаю я, какую на тебя напустить порчу.

— Говори, — Удалов совсем осмелел.

— Смотри же.

Колдун выхватил клок из серой бороды, сорвал с дерева желтый лист, подобрал земли комок, стал все это мять, причитая по-старославянски, и притом приплясывать. Зрелище было неприятным и тягостным, но Удалов ждал, словно не мог оставить в лесу припадочного человека. Но ждать надоело, и Удалов махнул рукой, оставайся, мол, и пошел дальше. Вслед неслись вопли, а потом наступила тишина. Удалов решил было, что колдун отвязался, но тут же сзади раздались частые глухие шаги.

— Всё! — задышал в спину колдун. — Заколдованный ты, товарищ Удалов. Не будет в твоей жизни разнообразия. Такая на тебя напущена порча. Будет твоя жизнь идти по однообразному кругу, день за днем, неделя за неделей. И будет она повторяться точь-в-точь. И не вырвешься ты из этого порочного круга до самой смерти и еще будешь меня молить, чтобы выпустил я тебя из страшного плена, но я только захохочу тебе в лицо и спрошу: «А про рыбку помнишь?»

И сгинул колдун в темнеющем воздухе. Словно слился со стволами осин. Только гнетущая влажная тяжесть опустилась на лес. Удалов помотал головой, чтобы отогнать воспоминание о колдуне, и поспешил к автобусной остановке. Там уже, стоя под козырьком и слушая, как стучат по нему мелкие капли дождя, подивился, что колдун откуда-то догадался о его фамилии. Ведь Удалов колдуну, естественно, не представлялся.

Еще в автобусе Удалов о колдуне помнил, а домой пришел — совсем забыл.

Утром Удалова растолкала жена.

— Корнелий, ты до обеда спать намерен?

Потом подошла к кровати сына Максимки и спросила:

— Максим, ты в школу опоздать хочешь?

И тут же: плюх-плюх — на сковородку яйца, жжик-жжик — нож по батону, буль-буль — молоко из бутылки, ууу-ууу-иии — чайник закипел.

Удалов поднялся с трудом, голова тяжелая, вчера перебрал свежего воздуха. С утра сегодня заседание. Опять план горит.

— Максим, — спросил он, — ты скоро из уборной вылезешь?

В автобусе, пока ехал на службу, заметил знакомые лица. В конторе была видимость деловитости. Удалов раскланялся с кем надо, прошел к себе, сел за свой стол и с подозрением оглядел его поверхность, словно там мог таиться скорпион. Скорпиона не было. Удалов вздохнул, и начался рабочий день.

Когда Удалов вернулся домой, на плите кипел суп. Ксения стирала, а Максимка готовил уроки. За окном стояла осенняя мразь, темно, как в омуте. Стол, за которым еще летом играли в домино, поблескивал под фонарем, а с голых кустов на него сыпались ледяные брызги. Осень. Пустое время.

Незаметно прошла неделя. День за днем. В воскресенье Удалов на рыбалку не поехал, какой уж там клев, сходили в гости к Антонине, Ксеньиной родственнице, посидели, посмотрели телевизор, попили чаю, вернулись домой. Утром в понедельник Удалов проснулся от голоса жены:

— Корнелий, ты что, до обеда спать собрался?

Потом жена подошла к кровати Максимки и спросила:

— Максим, ты намерен в школу опоздать?

И тут же: плюх-плюх — о сковородку яйца, жжик-жжик — нож по батону, буль-буль — молоко из бутылки, ууу-ууу-иии — чайник закипел.

Удалов с трудом поднялся, голова тяжелая, а сегодня с утра совещание. А потом дела, дела.

— Максим! — крикнул он. — Ты долго будешь в уборной прохлаждаться?

Как будто перед мысленным слухом Удалова прокрутили магнитофонную пленку. Где он все это слышал?

В конторе суетились, спорили в коридоре. Удалов прошел к себе, сел и с подозрением оглядел поверхность стола, словно там мог таиться скорпион. Скорпиона не было. Удалов вздохнул и принялся готовить бумаги к совещанию.

В воскресенье Удалов хотел было съездить на рыбалку, да погода не позволила, снег с дождем. Так что после обеда он спустился к соседу, побеседовали, посмотрели телевизор.

В понедельник Удалов проснулся от странного ожидания. Лежал с закрытыми глазами и ждал. Дождался:

— Корнелий, ты до обеда спать собираешься?

— Стой! — Удалов вскочил и с размаху босыми пятками в пол. — Кто тебя научил? Других слов не знаешь?

Но жена будто не слышала. Она подошла к кровати сына и сказала:

— Максим, ты намерен в школу сегодня идти?

И тут же: плюх-плюх — о сковородку яйца.

Удалов стал совать ноги в брюки, спешил вырваться из дома. Но не получилось. Поймал себя на нервном возгласе:

— Максим, ты скоро из уборной. — осекся.

Опомнился только на улице. Куда он едет? На службу едет.

Зачем?

А в конторе была суматоха. Готовились к совещанию по итогам месяца. Но стоило Удалову поглядеть на потертую поверхность своего стола, как неведомая сила подхватила его и вынесла вновь на улицу. Почему-то побежал он к рыбному магазину и, отстояв большую очередь, купил щуку, килограмма три весом. Завернул щуку в газету и с этим свертком появился на автобусной остановке.