Постышев

Секретаря Центрального Комитета Украины Станислава Косиора знали деятели киевского подполья еще во время мировой войны. Рабочие помнили, как Косиор возглавил Киевский губком партии после освобождения города 1-й украинской дивизией Щорса. Он руководил обороной Киева от белогвардейцев, фронтовым бюро ЦК Коммунистической партии Украины.

Стали легендами рассказы об отваге рыцарей большевистского подполья в годы царизма — ученых Шлихтера и Затонского, оставивших кафедры преподавателей и научную работу во имя борьбы за будущее родного народа.

В городе жило немало ветеранов гражданской войны, кто под командованием молодого героя военачальника Ионы Якира прошел с боями по украинскому юго-западу, участвовал в знаменитом рейде Южной группы, прорвавшей окружение белых и вышедшей из-под Одессы к Житомиру для соединения с Украинским красным фронтом.

Киевляне считали своим земляком «всеукраинского старосту» Григория Ивановича Петровского, равно как и харьковчане, донбассцы, днепропетровцы. Он одним из первых сеял на украинской земле ленинские зерна правды, он был одним из основателей Советской Украинской республики.

Постышева в Киеве считали исконным киевлянином. В те годы, когда он работал в партийных организациях области, он сроднился с пролетариатом древнего города, он был его вожаком в ожесточенных схватках с националистическими и буржуазными партиями, с оппозицией. И оппозиция и националисты, считавшие себя хозяевами положения в городе, были удивлены, что Постышев быстро завоевал авторитет среди украинских рабочих. Вот уж не ожидали никак украинские троцкисты и разная петлюровская сгоночь, что в Киеве, где нередко проявлялись даже в рабочей среде антирусские настроения, Постышев — «москаль» — станет признанным и любимым вожаком! Они просчитались в одном — люди труда сразу увидели в Постышеве «робочого чоловика», увидели в нем ленинца, человека несгибаемой воли и преданности рабочему классу.

Еще не успели агитаторы и пропагандисты районных комитетов партии прийти в цехи, депо, в общежития, на окраины, а уже ветераны гражданской войны и партийных сражений с оппозицией рассказывали молодым рабочим, своим детям о том, кто приезжает в Киев. И среди этих рассказов были яркие повествования о том, как киевские большевики, возглавляемые Яном Гамарником, Постышевым, отцом прославленного краскома Ивана Дубового паровозным машинистом из Донбасса Наумом Дубовым, нанесли сокрушительный удар всем пытавшимся свернуть киевских коммунистов с ленинского пути в вязкую трясину троцкизма.

И не успели еще расставить столы в правительственных учреждениях, как Косиор, Постышев, Петровский, Затонский, Шлихтер, Якир, Дубовой начали встречи с тружениками киевских предприятий, железной дороги, педагогами, интеллигенцией, учащимися.

Постышев успел побывать за несколько дней в цехах «Арсенала», этой большевистской цитадели Киева, на заводе «Ленинская кузница», в паровозных депо, на стройках. Он встречался с людьми Подола, Соломенки, с металлистами, железнодорожниками, ткачами, кожевниками, пищевиками. Делился планами переустройства Киева.

Древний красавец город нужно было расширять, благоустраивать, превращать в столицу, достойную великой Советской Украины. Вместе со вторым секретарем обкома партии Ильиным, вторым секретарем горкома Алексеевым Постышев на предприятиях обсуждал, как лучше перестроить Киев, как превратить его в промышленный город.

Он не любил долгих обсуждений, не терпел «перспективных» планов, у которых была только одна перспектива — состариться раньше, чем их выполняли.

Здесь развертывался простор для действия еще больше, нежели в Харькове.

Рабочие Киева пеняли на плохую работу трамвая, на то, что запущены улицы, что город плохо освещен. Они показывали Постышеву, Ильину, Алексееву тротуары и мостовые, которые не ремонтировались уже добрых полвека. И не только показывали, но и нередко подсказывали, где добыть материалы, как лучше организовать работу.

Старожилы Киева дивились — еще месяца не минуло со дня переезда правительства и центральных партийных органов в Киев, а уже перешивались трамвайные колеи, мостились улицы, в переулках и ранее забытых горкоммунхозом окраинных улицах устанавливали мачты электрического освещения.

Дивились и тому, что нередко Постышева можно было видеть поздней ночью на тех улицах, где прокладывали широкую трамвайную колею, где мостовую заливали асфальтом.

Закипели дела на Станкострое — этом первенце второй пятилетки. Постышев после знакомства со стройкой увидел, что для ее коллектива нужны хорошие «дрожжи». Он знал коллектив, где работа «заквашена» на кругом энтузиазме социалистического соревнования, где верны дерзаниям и поискам. И нежданно-негаданно на Станкострой приехали делегаты с Харьковского тракторного завода, мастера кладки бетона, монтажа железных конструкций, организации строительных работ.

«Дрожжи» сделали свое дело. На Станкострое стали укладываться в графики сдачи объектов, сжимать сроки. Свои мастера строительных работ появились на этом предприятии.