Посули мне все забыть

– Помогите!!! – что есть мочи заорал Павел. – Мужики, на помощь, я здесь, за плотиной!!!

– Врешь ты все, – довольно ухмыльнувшись, сказал Авдеич. – Никакие друзья к тебе не приехали. Но, думаю, приехать могли бы. И в этом главная беда. Чую, недолго братовьям существовать осталось. Набегут следопыты-копатели, отыщут могилку. Может, и на свою погибель отыщут, но рано или поздно…

– По-мо-ги… – Павел поперхнулся и закашлялся.

– Лично ты ничего плохого мне не сделал, даже худым словом не назвал. Так и быть, сразу опущу тебя пониже, чтобы братовья первым делом до горла добрались. И мучиться будешь меньше, и Михей с Мокеем быстрее жажду утолят.

С этими словами Авдеич отошел в сторонку, Павла поддернуло и понесло по дуге над землей, водой и вновь над землей, точнее, над островком с холмиком посередине. Здесь переноска закончилась, и Павел завис вниз головой примерно в полутора метрах от земли, от которой смердило гораздо сильнее, чем от Авдеича. Понятно было, от кого разносилась эта вонь.

Судя по теням, отбрасываемым деревьями на воду, до захода солнца оставалось немного. Павел вновь принялся напрягать мышцы рук, хорошо понимая, что, если даже сможет сбросить веревки, польза от этого будет мизерная, самостоятельно освободить ноги все равно не получится, так и останется висеть на крючке. Ну, помашет руками, отбиваясь от братовьев, может, заденет кого, а толку? И сколько вообще человек может оставаться в таком положении без ущерба для здоровья? Эх, о каком здоровье речь! Уж лучше было захлебнуться, оставаясь в плену стальных петель, чем в бессилии наблюдать, как тебя сжирают зомби. И зачем только утконогая его спасала! А может, еще не все потеряно? Не должна же она просто так его бросить…

Авдеич оставался на берегу, который от острова отделяла неширокая полоса воды. Вися вниз головой, Павел видел, как тот безмятежно мародерствует в его рюкзачке. Извлек из него и расстелил на земле плащ, на который выложил запасную катушку, коробочки с блеснами, пакет с закуской, две банки пива, одну из которых тут же открыл… А вот наполовину опустошенной четвертинки видно не было. Или уже успел выпить Дей-Убей, или бутылочка так и осталась в руках у Чарусти? Зато Павел увидел у него в руках берестяную фляжечку утконогой, к которой Авдеич, допив пиво, со смаком приложился.

Павлу вдруг стало очень жаль настойки-чарусочки, уж лучше бы он сам выпил все до последней капли тогда, в бобровой хатке. Вон как нектар быстро и благотворно на болевшее запястье подействовал…

– Эй! – послышалось вроде бы неподалеку.

– Я! – мгновенно отозвался Павел.

– Паша! Ты где?

– Здесь!!! – Он не узнал голоса, назвавшего его по имени. Да и не все ли равно, кто придет на выручку в этот раз. – На острове! Осторож…

– Заткнись! – коротко гаркнул Авдеич. Павел увидел у него в руке блеснувшее лезвие ножа. – Еще пикнешь, перережу веревку, прямиком в могилку свалишься, а там уж…

– Паша, мы идем!

– Пусть идут, – перешагнув в лодку, осклабился Авдеич. – Там по берегу сплошь и рядом мои петельки да капканы. А солнышко – вот-вот за горизонт сядет. Будет моим братовьям настоящий пир.

– Стой… – Павел вновь закашлялся, на глаза навернулись слезы. И сквозь эти слезы он различил появившуюся из воды в тени лодки голову длинноволосой девицы. Вытянув губы, Чарусть подула в сторону Авдеича. Тот либо услышал всплеск, либо что-то почувствовал, – оглянулся, увидел ее, схватился за весло и… словно подкошенный, опрокинулся на дно лодки.