Посвящение

«Я бы позволила тебе, — подумала она, — даже не смотря на то, что не позволила бы кому-то еще… Я бы доверилась тебе…»

Но он оставил её. Внезапно, она вспомнила это, ощутив шок. Он оставил её и ушел, так же, как сделал и другой, самый важный мужчина в её жизни. Кэсси редко думала про своего отца. Она не часто позволяла себе это делать. Он ушел от них, когда она была совсем маленькой девочкой, оставил её маму и саму Кэсси одних заботиться о себе. Мама Кэсси говорила всем, что он умер, но Кэсси она говорила правду: он просто ушел. Может быть, к этому времени он действительно был мертв, а может быть он был где-то еще, с другой семьей, с другой дочерью. Она и её мама никогда этого не узнают. И хотя её мама никогда не говорила о нем, пока кто-нибудь её не спрашивал, Кэсси знала, что он разбил мамино сердце.

«Мужчины всегда уходят, — подумала Кэсси, и её горло заболело. — Они оба оставили меня. И теперь я одна… здесь. Если бы только у меня был кто-то, с кем можно было поговорить… например, сестра… кто-нибудь…»

Её глаза всё еще были закрыты, она позволила руке с кристаллом проскользить вниз и упасть на колени. Она была настолько обессилена своими эмоциями, что даже не могла встать, чтобы добраться до кровати. Она просто сидела здесь, дрейфуя по течению в одинокой темноте, пока её дыхание не замедлилось, и она не провалилась в забытье.

В ту ночь Кэсси приснился сон — или, возможно, это и не было сном. Ей приснилось, что её мама и бабушка пришли к ней в комнату, двигаясь бесшумно, почти скользя по полу. В этом сне она знала об их присутствии, но не могла двигаться, пока они поднимали её из кресла, раздевали и укладывали на кровать. Затем они встали у кровати, смотря на неё сверху вниз. Глаза её матери были странными, темными и бездонными.

— Малютка Кэсси, — со вздохом сказала её бабушка. — Наконец-то. Какая жалость…

— Тсс! — резко произнесла её мама. — Она проснется!

Её бабушка снова вздохнула.

— Но ты же видишь, это единственный выход…

— Да, — сказала мама, её голос был покорным и полным смирения. — Я вижу, что от судьбы не уйдешь. И мне не следовало пытаться.

«Это как раз то, о чём я и думала, — осознала Кэсси, когда сон растаял. — Нельзя сбежать от судьбы.»

Она могла смутно видеть как её мама и бабушка идут к двери, и она могла слышать шепот их голосов. Но она не могла различить ни одного слова, пока до её ушей не долетел один свистящий звук.

— … пожертвовать…

Она не была уверена, кто же из двух женщин произнес это, но шёпот снова и снова эхом отдавался у неё в голове. Даже когда темнота накрыла её, она продолжала слышать это.

«Жертва… принести в жертву… пожертвовать…»

Было утро. Она лежала на своей кровати с пологом, а из восточного окна струился солнечный свет. Благодаря ему розовая комната сейчас выглядела как лепесток розы, повернутый к свету. Такой тёплый и сияющий. Где-то снаружи пела птица. Кэсси села. У неё были смутные воспоминания о каком-то сне, но они были неопределёными и бесформенными. Её нос был заложен — возможно, из-за того, что она плакала, — и она чувствовала легкое головокружение, но всё было не так уж плохо. Она чувствовала себя так, как чувствуют обычно люди, оправившиеся от тяжелой болезни или сильной депрессии, и затем получившие глубокий, восстанавливающий сон: необычайно мирно и немного оторванно от реальности. Спокойствие после бури.

Она оделась. Когда она уже собиралась выйти из комнаты, то заметила на полу приносящий удачу кусочек халцедона, и положила его в карман.

Никто еще, кажется, не проснулся. Даже в дневное время длинный коридор был темным и прохладным, освещенный только окнами с противоположной стороны. Когда Кэсси спускалась в холл, она поняла, что дрожит, а тусклые лампы настенных светильников подмигивали ей, будто выражая сочувствие.

Внизу было светлее. Но там было так много комнат, что когда она попыталась обойти их, то быстро заблудилась. В конце концов, она добралась до прихожей и решила выйти на улицу.

Она даже не думала, почему — но скорее всего, ей просто захотелось увидеть окрестности.

Она шагала по длинной, узкой проселочной дороге, проходя дом за домом. Было еще так рано, что на улице никого не было. И, в конце концов, она пришла к милому желтому дому с башенками.

Наверху, в окне одной из башен горел свет. Кэсси уставилась на него, недоумевая почему, когда вдруг она заметила движение в окне первого этажа, которое было ближе к ней. Это была библиотека или кабинет, а внутри него стояла девушка. Девушка была высокой и стройной, с каскадом невероятно длинных волос, которые затемняли её лицо, так как она склонилась над чем-то, лежащим на столе у окна. Эти волосы — Кэсси не могла оторвать от них взгляд. Они были будто лунный и солнечный свет слиты воедино — и в то же время, они были натуральными. Никаких тёмных корней. Кэсси никогда не видела чего-то столь же красивого.