Посвященные в любовь... (СИ)

— Отлично помню. Такое не забывается. Прежде всего, это был комплекс упражнений. Я их прекрасно помню и могу Ивану их показать. Я делал их, превозмогая боль, три раза в день. Потом привезли уколы. Укол делался один раз в неделю. Но от него я выл волком, так было больно. Но на пятой неделе я вдруг почувствовал, что боли нет и я, держась за костыли, сумел подняться на ноги. Просто несколько секунд постоял. Но это была победа. Сделать шаг у меня получилось только два месяца спустя. А еще через месяц я пошел. Это было под бой курантов. Никогда меня столько не целовали и не тискали. Это было счастье.

— Маша, если Иван захочет, я буду рад

показать ему все, через что я прошел. Могу даже заниматься с ним.

— Спасибо! Я очень благодарна тебе. А с тобой, Мика, мы сталкивались дважды. Но ты даже не удостоил меня взглядом.

Первый раз это было примерно за год до нашей встречи с Ваней. Ты с двумя девицами с трудом втиснулся в вагон метро. Твои девушки явно были навеселе. Вели себя вызывающе. Ты же был занят какими-то своими мыслями и не обращал на меня никакого внимания. Ты что-то быстро писал в маленьком блокнотике.

Когда освободилось место, ты впихнул на него девиц. И продолжил писать. Хотя я стояла с Миром рядом с тобой.

Во второй раз мы столкнулись с тобой в очереди за билетами на концерт Евгения Кисина. Ты стоял за мной, но кассир увидела тебя и передала тебе три последних билета, которые для тебя оставили в кассе. И мне ничего не досталось. Но и твои друзья не пришли. И я тогда позлорадствовала. Показала тебе язык и убежала, — рассмеялась Маша.

— Маша, неужели это была ты?! Я ведь тогда побежал за тобой, чтобы пригласить тебя, а ты вскочила в троллейбус. Я же остался, что называется, с носом…

— О чем это вы там шепчетесь, — спросил Саша.

— Да вот вспомнили один эпизод. Оказывается, мы однажды стояли в очереди за билетами на Кисина. Я-то их заказал заранее и мне их выдали. А вот этой девушке, кивнул он на Машу, билета не досталось. И она готова была испепелить меня взглядом. Мои друзья опоздали. И я побежал за ней, чтобы пригласить на концерт. Но она успела вскочить в отходящий троллейбус, показала мне язык и уехала.

Ну, здравствуй, аптекарь!

— И правильно сделала, — раздался голос Римаса. Нужно было сразу предложить девушке билет, тем более такой красавице. Затем попытаться достать билет для себя. А если бы не достал, в чем я очень сомневаюсь при твоих-то способностях, дождался бы окончания концерта и проводил девушку домой. Теперь-то что говорить? Проворонил ты свое счастье, сын. Зато Иван поймал. А это уже сама судьба распорядилась, — подмигнул он Ивану.

— Римас Александрович, поужинаете или будете пить чай с облепихой и имбирем, — спросила Маша.

— Есть не хочу. А вот чай выпью. А к чаю есть что-нибудь вкусненькое?

— Свежие эклеры от Вика из нашего кафе.

— Умница ты, Машенька. Поддержала парня, обучила, дала раскрыться таланту.

* * *

Иван не спал. Да и о каком сне может идти речь, когда он, беспомощный и обездвиженный, не в состоянии защитить свое счастье — Машу. Это за него должны будут сделать Саша, Мика, Гошка, Стас, Римас…

Маша думала о муже. Вечером она только намекнула Мике и Саше, что хотела бы помыть под душем Ивана, как они с легкостью усадили его в легкую коляску, отключив электропривод. Такая функция там присутствовала. И покатили Ивана в душевую.

А дальше Маша закрыла за ними дверь. Полностью разделась и все у них было как в сказке.

Ее любовь и фантазии не знали границ. Иван весь горел от ее ласк, прикосновений, от того, как любимая и нежная девочка доводила его и себя до высшей точки блаженства. А потом помыла ему голову и тело. Обернула полотенцем. Кстати, ленты сами отпали и их не пришлось отдирать. Маша оделась и выкатила коляску.

* * *

В час ночи у Саши тренькнул телефон. Пришло короткое сообщение от Мики: «Он идет». Саша включил камеру и шепотом предупредил Ивана и Машу. Сам втиснулся в нишу.

Маше стало страшно. Она очень переживала: сумеет ли она сыграть свою роль, когда дрожь и озноб сотрясают ее.

— Я спокойна, я не нервничаю, я спасаю свою семью, — приказала она себе успокоиться.

Иван тоже напрягся. После душа и небольшого отдыха Маша сделала ему массаж ног так, как когда-то показал ей пожилой врач детской больницы. Она поглаживала подушечками пальцев его ступни, надавливала и растирала, пощипывала, постукивала и вновь поглаживала. И все это время он ощущал тепло ее рук. Даже по прошествии нескольких часов его ступни помнили все ощущения и покалывания. Но самое главное, ноги не были ледяными. Тепло в них ощущалось. Пусть слабое, но оно было.

А вот и «гость» пожаловал. Дмитрий Лавров собственной персоной. Стас проверил пропуск и пропустил его.

Маша с трудом уняла дрожь. Вот Лавров наклонился над ней и начал тихо будить. Маша сделала вид, что с трудом открыла глаза и медленно прошептала: «Кто вы?.. Или… я сплю и вы мне снитесь?»

— Машенька, это я, Дмитрий Лавров. Просыпайтесь. Я должен отвезти вас в другое, более надежное место.