Посвященный

Император после ночного вояжа к султану разоспался и встал поздно – пробудился только к одиннадцати утра. Полежал в кровати минуты две, соображая, где он, собственно говоря, находится? В каком времени? Потом хмыкнул и, невзирая на свои сто двадцать килограмм, легко соскочил с ложа. В раскрытое окно спальни с моря задувал легкий ветерок. Романов любил спать в прохладе и не понимал Хроноса, приказывающего топить камины и печи во дворце даже летом. Император покрутил готовой – Предтеча, умница, но тут дал маху – жить и спать в каменных стенах просто жуткая жуть. Нет, если есть возможность, надо селиться в деревянном срубленном доме. И дышится легко, да и для здоровья полезней. Романов подошел к большому зеркалу в одних трусах, придирчиво оглядел себя – ни грамма лишнего жира, сплошь рельефные мышцы. Словом, тело молодого атлета. Он хмыкнул – его бы способность организма, да в широкие массы, в век двадцатый, людям, страдающим от ожирения. Но он человек уникальный, благодаря Предтече, с перестроенным организмом, способным на многое, а излишек жира, так мелочь. Небольшое усилие, и тот сжигается, причем организм сам справляется, не отвлекая хозяина от подобной ерунды, то же самое с алкоголем. В принципе любой Посвященный мог проделывать подобные штуки, но Император и Предтеча превосходили их на несколько порядков, впрочем, и Романову далеко до Хроноса. Сворачивать пространство в таких масштабах он пока не мог и довольно спокойно относился к этому.

VII глава

Император, одевшись, собрался на утренний моцион – туалет, ванна, пробежка, но чуть не споткнулся у порога спальни. На тюфячке у двери спала юная девушка, зябко кутаясь в шелковую накидку.

Романова присел на корточки – ба, да это же Лейла, певичка, молодое дарование, вырванное из загребущих лап Хроноса. – Замерзла совсем, бедная, не дело на полу спать. Он осторожно взял девушку на руки и отнес в ближайшую гостевую комнату – юное создание так и не проснулось.

После всех утренних процедур Владимир зашел в столовую позавтракать. Нарисовался Василий – адъютант.

– Вася, ласково спросил Романов – почему Лейла спала у моего порога? – Это что еще за новости? – негромко рыкнул Император.

В большом шкафу зазвенела посуда и фужеры. Василий, ничуть не испугавшись, зевнул, прикрывая рот ладошкой.

– Так ить, Ваше Величество, урезонивал я ее, объяснял, что Вы не для любовных утех взяли от Наместника, а она все норовит отблагодарить по-своему, по-бабьи.

– Вася, неужели я похож на извращенца, Лейле всего четырнадцать.

– Пятнадцать.

– Что пятнадцать?

– Ваше Величество, я говорю девушке пятнадцать лет, по их меркам давно замуж пора.

– Ну, нехристи, что с них взять. – Василий, девчонку завтра же отправить поездом в Казань, дашь сопровождающего, провизии в дорогу. – Пиши указ – поселить Лейлу – Лялю Черную, в Имперском дворце, в моих покоях в гостевой комнате. – Управляющему одеть и обуть девушку с ног до головы и обеспечить хорошим питанием. – Зачислить Лялю Черную – во какой ей хороший сценический псевдоним придумал, так не отвлекаемся, значить, зачислить в музыкальную школу, заодно грамоте обучат. – Закончит – поступит, в консерваторию, грех такой талант в землю зарывать. – Так, и денежное содержание опередить в 50 золотых червонцев.

– А не много, Ваше Величество?

– Нет, Вася, не много, чушь, что талант должен жить в голоде и холоде. – Она молодая девушка, захочет купить одежку какую модную или колечко – пусть радуется. – В этой жизни успела нахлебаться горя, ведь ее родители простые дехкане, продали Лейлу туркам – дабы не умереть с голода. – Год неурожайный выдался. – Вот и попала в гарем султану. – Ну, ладно, чего уши развесил, дописывай указ, а я сейчас письмо внучке, княжне Софье отпишу, пусть возьмет над девчонкой шефство – и Романов принялся быстро чиркать ручкой по листу бумаги.

Отзавтракав, Император вышел в сад, сев в летней беседке за столик, слушал донесения и рапорты, читаемые адъютантом. Закончив с официальными бумагами, Василий принялся за челобитные и прочие прошения. Романов хмуро поглядывал на толстую папку, из которой адъютант доставал бумаги – в каждую приходилось вникать, ничего не поделаешь.

Вот опять жалоба и прошение от крестьян – бл…дь, задолбали эти бояре, нет, чем быстрей он изведает эту прослойку, тем лучше будет для государства. Слава Богу, вот уже какое время боярством не жаловали и по наследству оно не переходило. С князьями дело обстояло иначе, но тут и сам Романов поделать ничего не мог, правда, давали княжеские титулы только за заслуги и за пользу приносимую отечеству.