Посылка

Паландт широкими шагами пересек прихожую и подошел к комоду из шпона, на котором лежал пакет. Его куртка неприятно шуршала при каждом движении.

Эмма отпрянула, прижала ладони к груди, в которой колотилось галопирующее сердце. Паландт тем временем загородил ей путь к выходу, поэтому Эмма стала осматриваться в поисках других возможностей побега. Или оружия, чтобы суметь отразить нападение, в котором не сомневалась. Вешалка? Слишком тяжелая, к тому же прикручена к стене. Стиропоровая голова? Бесполезна, слишком легкая.

Дверь впереди слева? Если повезет, и ноги, парализованные страхом, не откажут, то Эмма, наверное, даже доберется до кухни. Но кто сказал, что там стоит подставка для ножей, до которой она дотянется, прежде чем Паландт отдернет ее назад за волосы? Они уже отросли настолько, что за них можно ухватиться.

– Подержите, пожалуйста.

Эмма вздрогнула.

В руке у нее оказался кусок эластичного пластика, маленький пакет. Это Паландт сунул ей пакет для заморозки, в сам подошел к комоду и открыл верхний ящик.

Спустя короткое время он развернулся с довольной улыбкой на сухих губах. И с телефоном Эммы в руке.

– Вот он.

Паландт ободряюще кивнул Эмме. Видимо, он неправильно истолковал ее недоуменный взгляд, потому что сказал:

– Да, знаю. Перчатки, наверное, сейчас не нужны, раз я уже дотрагивался до телефона, но так хотя бы не будет новых отпечатков. Можно?

Он указал на ее руку.

Эмма взглянула на пальцы, которыми держала пакет для заморозки.

Паландт попросил ее подержать так пакет, чтобы он мог положить туда сотовый.

– Ведь так поступают с уликами? – обратился он к Эмме. – Когда его изучат?

Эмма нервно моргнула и закусила нижнюю губу, которая вдруг задергалась.

Паника – как невидимый ночной монстр. Даже убедившись, что он не спрятался в шкафу или под кроватью, ты еще долго лежишь с бьющимся сердцем в темноте и не веришь, что все позади.

– Изучат? – удивилась Эмма, на мгновение забыв про ложь, которую выдумала для Паландта. Ее лицо было все в поту, но Паландт, похоже, не видел этого даже в своих мощных очках или же считал, что это остатки снега, который медленно тает на лбу Эммы.

– Особая функция, – напомнил он Эмме. – С помощью которой можно выяснить, кому принадлежит телефон…

Он замолчал и вздрогнул, как от удара током. Такая непроизвольная реакция вполне подходила к электрическому жужжанию и вспышке в его правой руке.

Телефон.

Неожиданно озарившись ярким светом, аппарат загудел в латексных пальцах Паландта, и соседу Эммы потребовалось какое-то время, чтобы понять, что изображено на фотографии на экране: Двое. Мужчина. Женщина. Сидящие рядом. Сфотографированные тайком в ресторане, как они, влюбленные, ковыряют вилками в одном кусочке картофельной оладьи. Это картофельная фотография, которая возвещает звонок Филиппа!

Глава 35

Паландт до конца осознал произошедшее где-то между четвертым и пятым звонком.

– Какого черта… – тихо произнес он.

Эмма протянула к нему обе руки, но теперь уже Паландт отступил назад.

– Я могу объяснить. – Она пыталась взять телефон, но сосед отвел руку назад.

– Вы? – Он ткнул указательным пальцем в дисплей.

Выключатель снова сработал. И Паландт мгновенно вышел из себя. Только на этот раз его неприкрытая ярость была направлена не против шантажистов, как у Эммы в доме. А против самой Эммы.

– Это же вы!

Эмма кивнула.

– Да, но это не то, что вы думаете!

– Вы были здесь?

– Да…

– Вы вломились ко мне в дом?

– Нет…

– Значит, это ваш голос я слышал у себя в спальне!

– Да, но…

– Ваш пронзительный крик…

– Да.

– Которым вы хотели до смерти меня напугать!

– Нет.

Словарный запас Эммы сократился до уровня малолетнего ребенка, случайно сделавшего этот снимок, который требовал от нее сейчас немедленных объяснений.

И подвергал опасности?

Выражение глаз Паландта резко изменилось. Ничего в соседе больше не напоминало пожилого, тяжело больного, но по-прежнему мягкого, любящего дядюшку. Он казался «отрешенным» в прямом смысле слова.

– Почему вы все не можете оставить меня в покое? – закричал он.

Вы все?

Эмма попыталась спасти то, что еще можно было спасти, и выбрала спокойный, дружелюбный тон, почти как раньше, когда пациенты на сеансе выходили из себя.

– Пожалуйста, позвольте мне объяснить.

Паландт даже не слушал ее.

– Где вы были? – громко спросил он. – Снаружи тоже?

Чем ближе он подходил к Эмме, тем меньше она понимала, о чем он говорит.

– Снаружи?

– В саду. Вы нашли это?

– Что нашла?

– Не лги мне! – закричал он и нанес ей первый удар. Пощечину, со всей силы. На секунду он сам казался удивленным, что это на него нашло, и Эмма уже надеялась, что он успокоился, но все оказалось наоборот. Он стал еще агрессивнее, как бойцовская собака, которая потеряла всякий страх и вышла из-под контроля. Паландт закричал еще громче, размахивая кулаками у нее над головой: – Конечно, нашли! Поэтому и вскрыли посылку, я прав? Чтобы уличить меня? Но не получится. Ничего не выйдет! Эмма хотела сделать еще шаг назад, но уперлась спиной в стену. Паландт схватил ее за плечи.

– Я не пойду в тюрьму. Никогда!