Посыльный "серой стаи". Книга 1. Гонец из прошлого

— Вижу, Вадим Олегович, не по душе тебе эта операция? — спросил Суздальский своего начальника службы безопасности, заметив, что лицо Полковника было бледнее обычного.

— Да, Матвей Борисович, это не шпану из преступных группировок ваших конкурентов громить — этих хоть каждый бы день сотнями клал, не жалко выродков, — вздохнул Полковник. — А сыщики — люди бывалые, все бывшие: бывшие комитетчики, бывшие менты, бывшие розыскники, бывшие армейские и флотские офицеры. И не их вина, что нужда заставила уйти с любимой работы и заняться новым делом. Но, видимо, без радикальных мер не обойтись.

— Я смотрю, тебе их жалко. А себя, меня тебе не жалко? Куда ты со своей семьей денешься, когда я… меня не станет? Ты об этом подумал? Я хочу, чтобы после меня вы все нормально жили, а если мы промедлим, нас просто раздавят. Никто больше не возьмет вас на работу после службы у меня в конторе! Ну а в агентстве этом постарайтесь обойтись меньшими «радикальными» мерами. Вон твое родное государство на Северном Кавказе тысячи своих парней кладет в землю только ради того, чтобы наружу не вышло, что вся эта заваруха началась из-за того, что кое-кто в столице не поделил доходы с кем-то на Кавказе. Нашелся бы хоть один умный генерал, да перебросил эти войска в столицу…

— И что бы тогда с нами было? — глядя ему в глаза, спросил Полковник.

— Мы-то жили бы так же, как и прежде, потому что мы умные и были бы на стороне этого генерала, скрытно, тайно, конечно, но на его стороне, и помогали бы всем, чем могли, в наведении порядка в столице.

— А остальная Россия? Где столько войск взять, чтобы и там порядок навести: армия вся до последнего боеспособного солдата и офицера на Кавказе, — продолжал возражать Котов.

— А для всей России армия и не нужна. История показывает, что все революции совершаются только в столицах.

— Странно, однако, Матвей Борисович, от вас такие слова слышать! удивился Полковник.

— А это мое давнишнее мнение, ещё когда мы жили в период перестройки и гласности. Ты тогда ещё охранял безопасность советского государства, старик ухмыльнулся, — а самого главного нарушителя этой безопасности и не разглядел.

— В то время по высшему руководству партии и правительства мы не работали: как только чиновник занимал райкомовское или райисполкомовское кресло, все дела и разработки на него изымались и уничтожались установленным порядком. Да и как нам было главного ухватить: взяток ему не давали, секретами не торговал, на высшем уровне это называлось демократическим обменом мнений.

— А ты, Вадим Олегович, представь на минутку: издаются твои ценнейшие мемуары и статьи о новом мышлении и социализме с человеческим лицом. Ты получаешь и кладешь на счет в швейцарский, к примеру, банк гонорар в твердо конвертируемой валюте, так, на всякий случай, как говорится, на черный день. Часть гонорара, его мизерная часть, с большой помпезностью раздается детям-сиротам, инвалидам и ветеранам.

Тираж настолько велик, что может сравниться с произведениями создателя советского государства и вождя всех времен и народов. Следовательно, чуть ли не в каждом доме должна быть эта книжица — бестселлер века. Послал я одного головастого парня диссертацию писать о том, как благодаря произведениям нашего руководителя страны готовится мировая социалистическая революция.

— И что же он там откопал? — Матвей Борисович поднял указательный палец вверх.

Вадим Олегович улыбнулся:

— Наверное, никаких сборников статей и не было? — спросил он.

— Были! В издательских и банковских документах значилось: выпущено столько-то сотен тысяч, а может быть, и миллионов — прости, запамятовал экземпляров. Но мой ушлый парень докопался-таки до истины.

Издательство выпустило эту книгу очень малым тиражом, гонорар от которого как раз и раздали бедным. На Западе и в Штатах по одному-два экземпляра можно было найти только в крупных библиотеках, да на полках у местных коммунистов.

Тогда возникает вопрос: где же остальные экземпляры? А их-то и в помине не было. Мой парнишка проверил в типографиях. На Западе ведь считают каждую копейку: сколько затрачено бумаги, краски, электричества, сколько положено типографским рабочим, сюда же проценты переводчикам, корректорам, редакторам и прочим, которые кормятся от реально выпущенного тиража.

— А как же с предыдущими и сегодняшними нашими руководителями? искренне заинтересовавшись, спросил Котов.

— Все то же самое, за исключением твоего бывшего шефа. Когда он пришел к власти, то махинаторов от типо-графского и издательского бизнеса просто расстрелял: те ведь тоже от мемуаров руководства кормились. Может, честным человеком был, может, просто хотел казаться таковым — сейчас об этом судить трудно.

— Ну спасибо, Матвей Борисович, просветили.