Потаенные страхи

— Внимание! Сегодня снимаем сцену у пруда. Андрей прыгает в пруд вслед за упавшим фотоаппаратом. Майя в это время проходит мимо и видит падающего человека. Подбегает к нему и пытается помочь ему выбраться. Ребятки, все понятно? Отлично, тогда готовимся!

И вот, после сигнала Андрей, стоя на небольшом мостике у пруда, уронил кофр. Потом прыгнул следом. Но ему не повезло — нога зацепилась между прутьями перил. Не успев сгруппироваться, Горин бомбочкой плюхнулся в ледяной пруд. Приложившись об лед, с головой ушел под воду.

Увидев падение Андрея, Майя поспешила к пруду — не так он должен был упасть, что-то явно пошло не так.

Поднявшись на ноги, Горин выбрался из пруда. К нему тут же подбежали ассистенты с теплыми пледами и полотенцами.

— Вы в порядке? — услышал он обеспокоенный голос Майи.

— В полном, — актер посмотрел на рыжеволосую и увидел, как та несколько раз за пару секунд переменилась в лице. — Что-то не так?

— Ваши глаза… — только и смогла ответить девушка. — Они зеленые…

Эти глаза… Необычайного зеленого цвета. Они уже были знакомы Майе. Кто-то с такими же глазами смотрел на нее когда-то. Взгляд, направленный на нее тогда был полон тоски и боли… Или это были нежность и восхищение?

Горин похолодел и замер от услышанного. Затем, опустив глаза, картинно усмехнулся.

— Тебе показалось. Все в порядке. Пойду переоденусь, а то прохладно, — резко повернувшись, он двинулся в сторону мобильной гримерки.

“Как же так? Неужели от падения линзы сместились? Но я не чувствую ничего… Вот же черт!”

Забежав в фургончик, брюнет первым делом посмотрелся в зеркало — оба его глаза были насыщенного изумрудного цвета.

В очередной раз чертыхнувшись, Горин переоделся в сухое, а затем достал запасную пару серых линз. Когда он заканчивал со вторым глазом, в дверь внезапно постучали. От неожиданности мужчина дернулся и линза съехала в сторону.

— Мать твою! — он, не сдержавшись, выкрикнул на весь фургончик.

— Андрей! — снаружи послышался голос режиссера. — У тебя там все нормально? Я могу войти?

— Минутку! Одеваюсь! — ответил молодой человек, поправляя линзу.

“Ну вот, глаз покраснел…”

Открыв Озерову, актер впустил его внутрь.

— Сцену переснимать не будем. Все получилось просто отлично. Ты был на высоте, как и всегда. Вышло даже лучше.

— Хорошо, я рад.

— Ты весь вымок. Да и глаз раскраснелся… Попало что-то?

— Наверное, когда падал, что-то попало. Нормально.

— В любом случае, на сегодня свернемся. Поезжай домой, а завтра продолжим. Все-таки не лето на улице. И да, там Майя ждет тебя. По виду взволнована, наверное, испугалась за тебя.

— Пожалуйста, уведи ее! Скажи ей, что… не знаю… что головой ударился и лег. Придумай что-нибудь! — переполошился Горин. Он был совсем не готов сейчас ответить на возникшие у нее вопросы.

— Х-хорошо… — растерялся режиссер. — Но почему?

— Я сам потом поговорю с ней, — Андрей начал выпроваживать Озерова. — Иди, иди, умоляю тебя…

Мужчина быстро ретировался со съемочной площадки, сперва убедившись, что горизонт чист. Сегодня он решил отсидеться у менеджера. Зная Майю, она наверняка придет навестить его.

***

— Слушай, Андрей… Я все прекрасно понимаю, но… Нет, я все-таки ничего не понимаю! Почему ты убежал?

— Я… испугался… — после недолгих размышлений ответил актер. — Я не был готов к такому.

— Но теперь у нее наверняка куча вопросов к тебе. А вдруг память вернется? Она же видела тебя раньше без линз?

— А что мне нужно было делать? Вывалить на нее всю подноготную?! — завелся Андрей. — А знаешь, Майя, я — сын известного в Японии актера и русской модели. Чтобы меня никто не узнал, я прячу настоящий цвет глаз и крашу волосы. А еще президент — мой дядя. Что скажешь, м?

— А почему бы и нет? Что в этом криминального? Почему она должна плохо отреагировать на это? Знает о твоей личности только три человека! Ладно-ладно, успокойся, не буду лезть не в свое дело.

— Уже полгода прошло, Юр. А она так ничего и не вспомнила. И я не смог рассказать… — брюнет устало потер глаза. — Неизвестно, как бы Майя отреагировала на все. Меня больше волнует не то, что она узнает, кто я на самом деле, а то, что может… обвинить... В общем, я решил потихоньку снова завоевать ее, снова влюбить в себя. А тут эти чертовы линзы… И вот что теперь делать?

— А что говорит ее врач?

— Фельдман все еще удивляется тому, как быстро Майя восстановилась. Говорит, что это первый случай за его тридцатилетнюю практику с благополучным исходом после пережитого инсульта. Амнезия — единственное последствие. А как скоро Майя все вспомнит и вспомнит ли вообще — никому не известно.

— Понятно… Пошел я спать. Постельное, ты знаешь, где. Располагайся, — на ходу сказал менеджер, одновременно начав убирать посуду с обеденного стола. — О, Андрей! Погоди минутку. Вы ведь собирались съехаться после той пресс-конференции?

— Да, собирались… — сухо ответил мужчина. Об этом он старался вообще не вспоминать.

— Извини, что спрашиваю. Только я вот не пойму. Получается, вещи Майи уже были упакованы, правильно? Вот… Тогда как ей объяснили кучу чемоданов по возвращении?