Потаенный Город

– Обязательно. Я побеседовала с Анозиеном. Сейчас он упражняется – в поте лица. Кринг и Тикуме в пустыне повстречались с солдатами Клааля и обнаружили кое-что, о чем вам, господа, следует узнать. Я была права, Вэнион. В жилах солдат Клааля не кровь, а желчь, потому что они дышат печенью, а это значит, что воздух там, откуда они родом, совершенно не похож на наш – вероятно, что-то наподобие болотного газа. В том воздухе есть нечто, в чем они нуждаются и что не могут извлечь из нашего воздуха. Пелои применили свою обычную тактику, и эти чудовища очень скоро начали валиться без чувств. В следующий раз, когда повстречаете их, попросту разворачивайтесь и бегите. Если они погонятся за вами, они, в конце концов, задохнутся. Бетуана уже в пути?

– Да, Божественная, – ответил Итайн.

– Отлично. Чем быстрее я смогу забрать Энгессу на свой остров, тем скорее я поставлю его на ноги.

– Вот как раз об этом я хотел тебя спросить, – сказал Спархок. – Ты сказала, что у него поврежден мозг.

– Верно.

– Но ведь мозг очень сложен?

– Ваш не такой сложный, как наш, но в любом случае непростой.

– И ты сможешь исцелить мозг Энгессы на острове?

– Разумеется.

– Если тебе по силам исцелить мозг, значит, ты смогла бы исцелить и сердце. Почему же ты просто не взяла Сефрению на остров и не вылечила ее там? Зачем ты явилась в Бересу и пыталась украсть у меня Беллиом?

– Что такое?! – вскричал Вэнион вскакивая.

– Превосходно, Спархок, – сухо сказала Афраэль. – Я потрясена твоим так-том. С ней все в порядке, Вэнион. Беллиом вернул ее к жизни.

Вэнион с силой грохнул кулаком по столу, затем все же с видимым усилием взял себя в руки.

– Не будет ли кто-нибудь столь любезен сообщить мне, что произошло? – ледяным тоном осведомился он.

– Мы были в Диргисе, – снизошла до объяснений Афраэль. – Сефрения осталась одна в комнате. Явился Заласта и ударил ее ножом в сердце.

– Боже милостивый!

– Она здорова, Вэнион. Благодари за это Беллиом. Она быстро поправляется. Сейчас с ней Ксанетия.

Вэнион метнулся было к двери.

– Ой, да вернись ты! – бросила ему Афраэль. – Как только я доставлю Энгессу на остров и позабочусь о его ране, я возьму тебя в Диргис. Сейчас она все равно спит, а ты и прежде видел ее спящей – и не единожды.

Вэнион слегка покраснел и смутился.

– Ты все-таки не ответила на мой вопрос, – напомнил Спархок. – Если тебе по силам исцелить мозг, почему ты не можешь исцелить сердце?

– Потому что работу мозга, Спархок, можно на время прекратить, – со страдальческим видом пояснила она. – Сердце же должно биться все время, а а ничего не могу с ним сделать, пока оно так пульсирует.

– А-а, теперь понятно.

– Вы, случайно, не знаете, где я могу отыскать Заласту? – зловещим тоном осведомился Вэнион.

– Он, скорее всего, вернулся в Натайос, – ответила Афраэль.

– После того как я побываю у Сефрении, не могла бы ты доставить меня в Натайос? Я испытываю настоятельную потребность потолковать с Заластой.

– Я получу его сердце, – заявила Богиня-Дитя. Вэнион как-то странно взглянул на нее.

– Это домашняя шутка, – пояснил Спархок.

– Я не шучу, Спархок, – мрачно возразила Афраэль.

– Мы не можем отправиться в Натайос, – сказал Спархок. – Там, возможно, Элана, а Скарпа убьет ее, если мы начнем молотить кулаками в ворота. Кроме того, прежде чем ты решишь что-то сотворить с Заластой, тебе придется побеседовать с Кхваем.

– Кхваем? – переспросил Вэнион.

– Тиниен рассказал Афраэли, что у Кхвая свои планы насчет нашего стирикского друга. Он хочет ввергнуть его в огонь.

– У меня есть идеи поинтереснее, – угрюмо заметил Вэнион.

– Не думаю, мой лорд. Кхвай хочет ввергнуть Заласту в огонь, а не сжечь заживо. Он имел в виду вечный огонь, в котором вечно будет вопить Заласта.

Вэнион задумался.

– Какая славная мысль! – наконец проговорил он.

***

– Госпожа моя, – горячо прошептала Алиэн, – скорее! Заласта вернулся!

Элана надвинула ниже на лоб головной платок и присоединилась к своей камеристке у окна с треснувшим стеклом. Головной платок, похожий на тот, что носят монахини, был идеей Алиэн. Он плотно облегал выстриженную голову королевы, прикрывая ее горло и подбородок. Платок был не слишком удобен, зато скрывал урон, который нанес ее волосам нож Крегера. Наклонившись, она припала к треугольному отверстию в стекле.

Худое лицо Заласты было искажено горем, глаза мертвенно застыли. К нему торопливо подошел Скарпа, в его глазах читалось нетерпение.

– Ну что? – спросил он.

– Убирайся, – сказал Заласта.

– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, отец, – неискренне пояснил Скарпа. Он смастерил себе примитивную корону из золотой чаши. Скарпа явно не сознавал, как нелепо выглядит на его макушке это кособокое украшение.

– Оставь меня! – прогремел Заласта. – Уйди с глаз моих!

– Она мертва? – Скарпа пропустил мимо ушей смертельную угрозу, прозвучавшую в голосе отца.

Лицо Заласты отвердело.