Потаенный свет

Согласно досье Марта Гесслер стала тем агентом в лос-анджелесском Бюро, к которой обращались за помощью, когда возникала необходимость в компьютерной отработке розысков и расследований. Этого следовало ожидать в гигантской бюрократической машине, какой является ФБР. Всего несколько лет назад приходилось делать запросы в Вашингтон и Квонтико, где находилась – помимо всего прочего – научно-учебная база ФБР. Но миновали недели, прежде чем на местах получали данные компьютерной экспертизы, проведенной в центрах. Сейчас положение изменилось, появилось поколение, обладающее навыками обращения с компьютерной техникой. Гесслер принадлежала к новому поколению. Надо отдать должное руководству лос-анджелесского отделения ФБР, которое уловило эту тенденцию и перевело способную молодую женщину с оперативной работы в недавно созданную аналитическую группу электронщиков, где она помогала сыщикам и одновременно разрабатывала собственные программы.

Я посмотрел на часы и быстро пролистал материалы анализа дюжины дел, которые Гесслер провела на протяжении последнего месяца. Линделл и его команда подняли эти дела, поскольку они могли пролить свет на причины ее исчезновения. Им показалось, что они нашли нечто важное, когда наткнулись на сведения о связях нью-йоркской преступной группировки с лос-анджелесской проституцией. Эта мафиозная структура открывала в Интернете свои сайты, рекламирующие живой товар. Судя по бумагам в досье, Гесслер удалось установить, что торговля женщинами шла по крайней мере в десяти городах. Специальная служба сопровождения перевозила их с места на место, от одного клиента к другому. Выручка от продажи и доставки живого товара сначала текла во Флориду, а оттуда в Нью-Йорк. Эти деяния подпадали под соответствующие статьи федерального закона об организованной уголовной деятельности (ЗОУД), и за семь недель до инцидента с Мартой Гесслер большое жюри решило предать суду семь членов преступной сети. За неделю до своего исчезновения Гесслер выступила на судебном слушании свидетелем по этому делу. Ее показания сочли ценными, и предполагалось, что она будет свидетельствовать и в суде. Однако Гесслер не являлась главным свидетелем. Такую роль сыграл один из преступников, который пошел на мировую с прокурором, чтобы смягчить себе приговор.

Вероятность того, что с Гесслер расправились за ее показания, была мала, но Линделл усиленно разрабатывал данную версию. Очевидно, обращение к делу ни к чему не привело. Последняя запись о нем гласила: "Активно прорабатывается, но весомых улик не имеется". В переводе с бюрократического это означает, что следствие зашло в тупик.

Я закрыл папку и посмотрел на часы. С момента ухода Линделла прошло семнадцать минут. В досье не упоминалось о том, что Гесслер пропустила через свой компьютер распространенный Кроссом и Дорси перечень серий и номеров на части украденных банкнот и что она звонила в ПУЛА сообщить об ошибке в этом перечне.

Убрав записную книжку, я встал, потянулся, походил по комнате и подошел к двери. Она оказалась незапертой. Прекрасно, значит, у них нет никаких подозрений относительно меня. Во всяком случае, на данный момент. Выждав несколько минут, я выглянул в коридор и посмотрел по сторонам. Никого не было, даже Нуньеса. Я вернулся в комнату, взял досье и вышел в приемную. Никто не остановил меня и не спросил, куда я иду. Через стекло я кивнул секретарше и вызвал лифт.

13

Рой Линделл сидел на той же скамейке, что и я, прежде чем войти в мрачное святилище правопорядка. У его ног валялись три помятых окурка, четвертый был зажат в зубах.

– Ты, однако, не торопился, парень, – промолвил он.

Я сел рядом с ним, папку положил между нами.

– Тебя, я вижу, перевели в службу внутренней безопасности. Это все равно что пустить лису в курятник.

Мне снова вспомнилось дело, которое свело нас с Роем Линделлом шесть лет назад. Я понятия тогда не имел, что он является сотрудником правоохранительных органов. В Лас-Вегасе он держал ночной клуб с голыми девочками и по двое укладывал их к себе в постель. "Крыша" была великолепная. Даже узнав, что он тайный агент, я долго считал его просто перебежчиком. И только потом убедился в своей ошибке.

– Ты как был умником, Босх, умником и остался.

– Наверное. Кто же нас подслушивал в той дыре?

– Мне приказали записать наш разговор на магнитофон. Пленка должна пойти кому надо.

– Кому именно?

Линделл молчал.

– Рой, ты хоть намекни, что происходит. Досье – тощее, оттуда не много почерпнешь.

– Да, лишь выжимки. Настоящее досье в ящике стола не помещалось.

– Прошедшее время?

Рой огляделся, словно сообразив, что сидит у здания, в котором больше глаз и ушей, чем где бы то ни было до самого Чикаго. Затем посмотрел на досье, лежащее между нами.

– Не нравится мне торчать здесь. Давай прогуляемся. Где твоя машина?

Мы двинулись на стоянку. Рой начал раздражать меня, и я снова вспомнил предупреждение Киз Райдер, что моим делом заинтересовались наверху. Мы с Линделлом сели в мой "мерседес". Я бросил досье на заднее сиденье и включил зажигание.

– Куда отправимся? – спросил я.