Потаённый уголок: акт второй (СИ)

- У нас всего два месяца на всё, даже меньше, так что хоть и хочется красиво, но придётся подтянуть пояса. Да и кто всем этим будет заниматься, я не знаю, так что тут у нас проблема. И вот к чему я начала этот разговор: как нам решить эту проблему? Я никого в этой школе толком не знаю, недавно перевелась. Кто бы мог этим заняться?

Молчание ей было ответом. Все переглянулись, не зная, как быть, и если с помощью женского очарования, они могли бы позвать парней из нашего класса помочь сварганить декорации для сцены, то с остальным завал. Так казалось мне, сомневаюсь, что мы найдём таких людей за такое короткое время, тут и правда взваливай на Настю дополнительные обязанности. Так что все мы молчали, не зная, что такого внятного сказать.

И тут, к всеобщему удивлению, не выдержала тишины Вика, сперва раздраженно сказав, какой же из нас, блин, театр, если мы ничего не можем, а затем заявила, что её подруга главная в кружке кройки и шитья и поможет свести с ними контакт, попросила подождать её, она пока поговорит с ней по телефону. И вышла из комнаты с телефоном в руках.

Такого поворота событий никто не ждал, все снова переглянулись, не зная, как реагировать, а Снежана только молча допила свой кофе и поставила пустой стаканчик на стол.

Как заботливый друг, которого не просили что-то делать, я попёрся вслед за этой парочкой восьмиклассниц, хотя мог спокойно пойти домой и наслаждаться отдыхом. Но не сейчас. Наше короткое путешествие по школе проходило в полной тишине, в пустых полутёмных коридорах, где даже учителей не встретишь, чего уж говорить про учеников, - это мы тут аномальное исключение, решившее забыть про отдых, и чего уж говорить -домашние уроки, от которых зависело наше благополучие. Про такие "мелочи" мы не думали, эх.

Всё ещё продолжавшая мучиться несварением мыслей, угрюмая Вика (может быть это выражения лица у неё уже навсегда) шагала впереди, за ней спокойная, решительная, изображавшая уверенность, но просто на просто плетущаяся от усталости, Снежана, и не спросивший разрешения идти за ними, просто сорвавшийся с места, я. Поняв, что за ней хвост, Снежана только хмуро глянула на меня, но промолчала, настолько у неё не хватало сил. Но оставлять Снежану сейчас я не собирался, почему-то мне казалось, если она и может что-то сделать в своём нынешнем состоянии, то разве что угробить всё и не заметить этого. Тогда беда уж точно не станет ждать своего часа, особенно со стороны нашей непоседы Насти, которая сперва утопит всё в горе, а потом придёт в себя и начнет чудить, как это было не так давно, причем проваливаясь вечно со своими идеями. Лучше уж прослежу, пока всё хорошо. Может у меня и разыгралось воображение, только вот мне казалось, что Снежана так и не отошла после своего недельного марафона без отдыха. Да даже если я вообразил, лучше перестраховаться и немного подвигаться, чем допустить провал и потом жалеть о своём решении.

Мы спустились по лестнице на второй этаж и свернули в левый коридор, ведущий в вестибюль, где я, как и наш класс (кроме девчонок разве что) не бывал уж, наверное, год. Здесь когда-то - ещё в восьмом классе - проходили у нас, уроки географии, и иногда истории, но обычно всегда в этой части школы учится средняя школа, так что вход нам нынешним заказан. Но прекрасно помню эту часть школы, где мы проводили много времени, вспоминаю и самое первое Настино и Стаса выступление перед важной контрольной в этой новой школе, где те изображали парочку не готовых к уроку учеников, и страдающих перед грядущей двойкой, вполне себе правдиво изображая лишенных сил неучей, над их выдумкой даже учительница посмеялась тогда, правда на оценку контрольной их труд роли не сыграл. С того эмоционально и неожиданного выхода и начались их школьные выступления перед чем-то значительным, лишь бы собрать овации и настрой.

А вот второй случай из этой школьной рекреации был уже безрадостным - вспоминать не хотелось, да только он засел в памяти глубже любой занозы. Тогда во время учебной эвакуации, когда в сентябре отрабатывали быстрые сборы с переходом на улицу через эвакуационный выход, мы дружно вывались из класса, пойдя строем к дверям, и у входа я понял, что во всей этой суматохе, а может просто от веселья и желания поскорей выбраться из класса на свежий воздух, я потерял Настю, которая обычно всегда была рядом, ещё не привыкшая к новой школе. Честно признаться, про её боязнь громких звуков, таких как вой сирены или крики людей, я знать не знал, ведь она любила шумные овации, можно сказать купалась в этом грохоте зала вместе с её родителями, когда те отыгрывали спектакль, я и не догадывался, что от многих других неприятных звуков, как вой сирены (когда рядом с нами проезжала пожарная с включенными сигналами, она всегда почему-то пряталась за мою спину, и тогда я думал, что просто дурачится), она цепенеет и словно превращается в статую, которая не и шага от паники не ступит. И я об этом не знал, а она и не рассказывала, не предупредила в тот день, хотела сама побороть свой страх.