Потанцуй со мною, месяц (СИ)

Притиснул ладонью правую ягодицу и слегка ущипнул так, что меня подбросило от пронзившего тело острого удовольствия. Шлепнул по другой округлости и довольным голосом повторил:

— Отличная попа.

Вид, который открывался наверху треклятой груды камней, стоил всех затраченных усилий.

Марк развернул меня лицом к морю, обнял сзади, прижал к себе и шепнул:

— Просто смотри, девочка Даша.

Я ахнула и замерла, не в силах поверить, что раскинувшийся перед моими глазами сказочный зелено-синий перламутр, это, то же самое обыденное море, что я вижу каждый день уже больше месяца.

— Марк, — прошептала я заворожено, — как это возможно, что здесь оно так красиво?

— Много думаешь. Не гадай, просто смотри, — горячие губы коснулись моего виска. — У этого моря цвет твоих глаз, девочка Даша.

Я долго стояла и смотрела, откинувшись на широкую мужскую грудь и млея под гладящими ребра и живот ладонями.

Потом моей шеи коснулись горячие пальцы и прохладный металл:

— С днем рождения, Даша.

Взявшись за руки, мы неспешно брели к гостинице. Время от времени я прикасалась к подвеске на витой цепочке, висящей у меня на шее — светлый металл, собранный в странную, неземную форму вокруг кусочка зелено-голубого перламутра.

Мы не разговаривали, только иногда я поглядывала на мужчину рядом с собой.

У дверей номера мы остановились. Марк аккуратно заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос:

— Ты так разглядывала меня всю дорогу, будто увидела в первый раз.

Я засмеялась и выпалила:

— Кто ты, Марк Бахтин, с какой планеты? Где ты был раньше, и почему тебя не было столько лет?

Синие глаза потеплели, уголки губ приподнялись:

— Ждал, пока ты вырастешь, девочка Даша.

Губы тронул поцелуй, легкий, как касание крыльев бабочки. Просто дыхание, согревающее кожу.

— Я зайду за тобой в восемь. Надень красивое платье, Даша, я собираюсь соблазнить тебя.

Глава 13

— Пройдемся по набережной? В Старой Гагре она довольно красива. Или поедем домой? — Марк обнял меня за спину и подтянул к себе.

Улыбаясь, я запрокинула голову, в ужасе округлила глаза и заныла:

— Не-е-ет, только не прогулка — мои бедные ножки просто не выдержат. Я за всю жизнь не танцевала столько, сколько за один сегодняшний вечер.

Марк довольно засмеялся:

— Это точно, ты порвала танцпол. А говорила, что разлюбила танцы, врушка. Обязательно вернемся сюда через несколько дней. Ты божественно двигаешься, Даша.

— Скажешь тоже, — я смутилась и попыталась отодвинуться. — Просто ты бессовестно напоил меня, вот я и пошла вразнос.

Марк только плотнее прижал меня и занырнул горячими ладонями в вырез платья на спине. Погладил лопатки, и поднялся на шею, забираясь пальцами в распущенные волосы. Обхватил затылок и надавил, заставляя мое лицо приблизиться почти вплотную к своему.

Ставшие в свете луны и фонарей почти черными глаза оказались совсем близко, затягивая в бездонный омут чего-то запретного и притягательного, плещущего на дне его зрачков.

Щеки осторожно коснулись теплые губы, и цепочкой влажных прикосновений прошлись к подбородку, заставляя меня все сильнее запрокидывать лицо, подставляя его поцелуям. Требуя прижиматься низом занывшего от желания живота к горячему мужскому телу и почти стонать от восторга, ощущая его откровенное возбуждение.

— Я же предупреждал, что собираюсь соблазнить тебя, Даша. Даже не надейся, что я передумал.

Марк слегка прикусил мой подбородок, заставив вздрогнуть от удовольствия, и скользнул тяжелым, горячим дыханием по губам:

— Поедем домой?

— Да, надо ехать. Уже поздно. — прошептала, забыв, как дышать, и теряя остатки разума, когда мужские руки сжали мои плечи, спустились к локтям и перебрались на ребра. Стиснули их и коснулись груди, через тонкую ткань платья обводя подушечками больших пальцев возбужденные, до боли затвердевшие соски.

— Марк! — я нервно дернулась и попыталась убрать его руки.

— У тебя красивая грудь, Даша. — Марк наклонился и поцеловал меня в обнаженное плечо. — Поехали, иначе я начну раздевать тебя прямо здесь.

— Э! — я толкнула его в плечо. — Если это желание, которое я тебе должна, то ты обещал, что не будет никаких раздеваний.

— Это мое желание, Даша, не твое, и я выполню его сам. Я обязательно раздену тебя так, как мне хочется. Поехали.

Прижавшись друг к другу мы сидели на заднем сиденье старенькой, жутко тарахтящей мазды, везущей нас в гостиницу, и слушали рассуждения усатого водителя о политической и экономической обстановке в мире.

На предложение Марка вместо разговоров внимательно смотреть на дорогу, джигит страшно оскорбился и, подняв указательный палец, выдал:

— Слюшай, дарагой, как можна ехат и нэ гаварыть с хароший человек, а?

Марк засмеялся, обнял меня за плечи и зашептал на ухо злодейским театральным голосом:

— Придется слюшать, раз мы такой ха-ароший человек.

Нырнул ладонью под тонкую лямку шелкового платья и принялся кончиками пальцев выводить узоры по моему плечу и шее сзади, заставляя волоски на коже вздыбливаться от удовольствия.

Возле гостиницы Марк сунул таксисту деньги, и не обращая внимания на его попытки продолжить обсуждение прошлогодних цен на мандарины, потащил меня из машины: