Потапов, к доске!

В королевстве за горой
Жил король Абсурд Второй.
Жил с супругою своею
По прозванью Ахинея
И с четвёркой дочерей:
Все одна другой умней.

Вся семейка хоть куда!
Дребедень, Белиберда,
Ерунда, Галиматья.
Обыщи хоть все края,
Не найдёшь среди девиц
Столь прилежных мастериц!

Равных нет Галиматье
В рукоделье и шитье.
Лишь проснётся поутру,
И давай пороть муру.

Ерунда с Белибердой
Ходят с ситом за водой
И на мельнице в труху
Ловко мелят чепуху.

А сестрица Дребедень
Тень наводит на плетень
И от папиных щедрот
Всем собачью чушь несёт.

Так и жил Абсурд Второй
Со своей большой семьёй,
Ведь не мог он, хоть убей,
Дочерям найти мужей.

Любовь

«Ненавижу эту Верку. Тоже мне Клаудия Шиффер местного разлива. Строит из себя топ-модель. Век бы на неё не смотрел!» — думал я, сидя на подоконнике в своей комнате и глядя на Веркино окно в отцовский бинокль.

На улице сгущались сумерки, и даже при сильном увеличении в полутёмной комнате было ничего не разглядеть. Ведь нарочно свет не зажигает. Такую задаваку вообще поискать! Корчит из себя.

Я её в кино пригласил, так она отказалась. Мол, ей некогда. У неё музыкальная школа и бассейн. Фу-ты, ну-ты. Можно подумать, что мне больше делать нечего, как её в кино водить. Не больно-то и надо.

Ладно, если ей так нравится, пускай сидит в потёмках. Мне она до лампочки.

И тут я оживился. Наконец-то в доме напротив загорелся свет. Веркин силуэт вырисовался за тюлевыми занавесками. Я навёл резкость и приник к окуляру.

Верка прошлась по комнате, а потом уселась за письменный стол. Я наблюдал, как она достала тетрадки и полистала учебник. Я сделал увеличение посильнее. Верка встала и подошла к окну. Что это она собирается делать?

Вот вредина! Задёрнула плотные шторы. Всё делает назло. Кому она нужна, на неё смотреть на шестом этаже! Тоже мне зрелище! Рыжая, веснушки по всему носу. Можно подумать, я только и мечтаю поглазеть, как она, уткнувшись в книжку, сидит за столом и грызёт карандаш. Дурацкая привычка.

Я в сердцах отложил бесполезный бинокль.

Интересно, чем она сейчас занимается? Наверняка за уроки села. Подумаешь, отличница. Выпендривается. Ботанка она, больше ничего. Будь я такой усидчивый, может, уже академиком бы стал. А попросишь списать, ни за что не даст. Только и слышишь: «Сам учись». А то я без неё не знаю. Может, у меня у самого всё выполнено. Может, я прошу только для поддержания отношений.

И вообще, эта Верка меня уже достала. Вчера угостил её шоколадкой просто из вежливости, типа «Россия — щедрая душа». Думаете, она со мной поделилась, как в рекламе? Щас! Аж разогналась. Она со своей подружкой Юлькой поделилась. А у той пасть, как у акулы. Ей шоколадку проглотить, — что облизнуться.

Я снова с досадой кинул взгляд на окно в доме напротив.

Ну и пусть шторы задёргивает. Мне по барабану. Вот буду кататься на велосипеде, окачу её из лужи, чтоб не думала, что она мне нравится, мрачно решил я и уселся за уроки.

Большой вопрос

Ну кто мне сможет объяснить,
Как никуда не уходить?
Ведь, спорим, если я уйду,
Куда-то всё же попаду!

И где, скажите, мне узнать,
Как ничего не потерять?
Ведь если это ничего,
Как потеряете его?

И непонятно уж совсем,
Как не подраться мне ни с кем?
Как, если даже захочу,
Я никого поколочу?

Ему не всыплешь тумаков
И не наставишь синяков.
Ещё не шуточный вопрос,
А вдруг он мне расквасит нос?

Я долго думал так и сяк
И, чтобы не попасть впросак
И не жалеть мне ни о чём,
Решил не драться нипочём.

Граф и графиня