Потапыч

Судя по поведению и косвенному рассказу выходило, что я с «корабля на бал», причём не факт что без приставки «е», но вроде нет. Но нужда у дружины в видоме была, причём «прям щаз». Отчитываться мне Серпент не отчитывался (чем проявлял зашоренную средневековость, непроницательность и вообще — свойственное ему от природы, точнее, тотемного духа, змейство). Но и не скрывал детали, согласно которым выходило, что одного «посланника корифея» уже схарчили, причём в клоаке.

— Ты учти, видом. Кроме злых людей и злых зверей есть и бродяги, бандиты, — шипел Серпент, внутренне веселя меня «добротой» описываемых деятелей. — И что самым опасным может быть — владетели с жиру бесятся, на бродяг охотятся, да только…

— Не разбирают, кто бродяга, кто бандит, а кто владетель или слуга корифея.

— Точно так и выходит. В общем-то, в том, что ты с делом вместе с подельниками сладишь и посланца доведёшь — я не сомневаюсь. Богато тебя предок одарил, — покачал он головой, на что от «смотрящего кино» Потапыча пришли эмоции незаслуженного довольства и засранской гордости.

И подтверждая мои прикидки, парочка мне в подчинённые нашлась буквально в полчаса. Оба владетели, мужчины. Что было для дружины нормой, причём я, в общем-то, понимаю, почему: корифею нужно больше одарённых, потомков владетелей, а женщина мало того, что будет ограничена на время беременности, так ещё вряд ли добавит корифею «прибыток» в виде потенциального мага.

Карий Бурл, то ли имя, то ли прозвище — в дружине это было личным делом каждого, традиция. Матёрый, под сорок лет волчара, причём во всех смыслах — тотемным духом Бурлов выходил волк, причём не просто. Уж как так реализовывалось, но даже Потап оживился, эманируя непониманием-удивлением, хотя и не опасением. Дело в том, что у Карего был тотемный дух, волк. А у рода — стая, один дух во многих мордах. Одно сознание, роевой-стайный разум — чёрт знает. Но я этого брутального седого дядьку с торчащими в небо могучими усами и жёлтыми буркалами на шрамированном лице потенциально опасался. Не вообще, вроде как «подельник-соратник» и подчинённый, но в случае противостояния есть у меня подозрения, что Бурлы могут шарашить не «заклинаниями», а частью «стаи», используя пусть относительно слабых индивидуально, но уже на порядки более сильных, нежели стандартные тотемных духов.

Потап на это призадумался, отэмоционировал «всё равно справлюсь, а ты придурок», достаточно уверенно, что несколько успокоило. А очередной наезд мохнатой задницы я запомнил и собирался в скором времени завести специальный блокнот. И заносить туда многочисленные ущербы от Потапа, чтобы, когда появится возможность, вернуть должок — действовать в соответствии с записями. Хотя и со сложнонакопительными процентами и амортизацией за занесение справедливости мохнатой заднице, само собой.

Второй мой подельник был молод и странен. Териантроп-то териантроп, владеющий-то владеющий. Только орнитоморф. Натуральный, финист, едрить его в дышло, ясный сокол. Полноценный териантроп с полным оборотом, который делал его… ну бойцом, конечно, но очень специфическим. В полуобороте всех достоинств — чертовская выносливость и скорость. Сила вроде и есть, но массы нет ни черта, чтобы эту силу приложить. Хотя, конечно, при умении сильнейший мечник или шпажист — под такие «тычки клювом» орнитоморфиорование заточено отменно. Сильный маг: как я понимаю, в воздухе с тотемными духами не густо, и у Грода, тотемного сокола Гродичей, в «свите» было их до черта, с жёсткой конкуренцией, что на эффективности сказывалось в лучшую сторону. Но ко мне в ертаул Серпент, как я думаю, засунул этого птаха как курьера-связного, поскольку пацан натурально летал, причём, очевидно, с ускорением магией.

Выглядел Зорга Гродич, впрочем, как натуральная девчонка — низенький, субтильный, с птичьим лицом, что неудивительно. Из образа выбивались только глаза: тяжёлые, неподвижные, возникало ощущение, что не глаза, а снайперский прицел. Впрочем, это было свойством териантропа — парень в «быту» оказался лёгок характером, болтлив до невозможности остановиться (чем заметно отличался от молчуна-Карего). Но мне, по крайней мере пока, это было только на руку.

Дело в том, что змейское начальство, ехидно извиваясь, дало нашей тройке-ертаулу полчасика на «здрасти». И после, ликуя и шипя, послало нас в задницу. А точнее — в клоаку Золотого, сопровождать «посланника корифея».