Потемкин

Не следует воспринимать исключение как нечто из ряда вон выходящее. Летом 1763 года «Московские ведомости» поместили следующее объявление: «Для учеников университетской гимназии, которые самовольно отлучились или, взяв аттестаты для записания в службу, и поныне в классы не ходят, определен последний срок, в ноябре месяце, в который они по-прежнему в помянутую гимназию явиться могут; если же оный пропустят, то непременно будут выключены и имена их в здешних ведомостях станут напечатаны»88. Видимо, уход из классов к началу 60-х годов стал делом обычным, если не повальным. Вполне могут быть правы те мемуаристы, которые считали, что Потемкин покинул гимназию по своей воле.

И все же некий конфликт был. Самойлов не совсем изгладил из своих воспоминаний его отзвуки. Он пишет, что дядя его в юности обладал вспыльчивым характером и, если считал себя правым, не уступал даже тем, кто стоял выше его на социальной лестнице. То есть нарушал субординацию, что являлось делом немыслимым. «Те, кои близки к нему были, замечали в образе обращения его и учения великую пылкость ума, понятие всеобъемлющее, память необыкновенную, стремление сильное к отличию себя от других, большую смелость духа и непреоборимую твердость, которая наиболее оказывалась противу высших, когда власть их, по мнению его, простиралась за пределы справедливости. Доводом сему послужит то, что он, бывши только рейтаром конной гвардии и пансионером университета, не поколебался идти против одного из высших начальников университетских»89. В другом месте Самойлов замечает, что его дядя был о себе «не рабственного понятия».

Яркий, одаренный, честолюбивый и чересчур свободный в обращении с «высшими», Потемкин обречен был наживать врагов. Рано или поздно конфликт вокруг недоросля с непомерным самомнением разразился бы неизбежно. В насквозь иерархическом обществе никто не стал бы долго терпеть фельдмаршальские амбиции от мальчика в звании рейтара.

С кем же схлестнулся наш герой? Есть сведения об исключении Потемкина за едкую эпиграмму на преподавателей90. Самойлов не называет профессора, злоупотреблявшего служебным положением. Зато Бантыш-Каменский приводит интересный случай. В бытность Григория Александровича в Москве на праздновании Кючук-Кайнарджий-ского мира в 1775 году он посетил и университет. Профессора выстроились для торжественной встречи. Здороваясь с каждым, Потемкин сказал профессору Барсову: «Помните ли, как вы выключили меня из университета?» Бедняга, сохраняя самообладание, ответил: «Ваша светлость тогда сего заслуживали»91. Есть расширенная версия этой истории. По ней Потемкин, прекрасно зная, что теперь, в угождение ему, Барсова могут начать притеснять по службе, взял немолодого математика под покровительство и время от времени справлялся, не отчислен ли профессор из университета. Иждивением Потемкина была издана барсовская «Арифметика».

Позднее принц де Линь писал о светлейшем князе: «Он вовсе не мстителен, он извиняет в причиненном горе, старается загладить несправедливость… Под личиной грубости он скрывает очень нежное сердце»92. Мы не раз столкнемся со случаями, когда наш герой заступался перед императрицей за людей, доставивших ему много неприятностей, просил за них, помогал получить чин, награду или выпутаться из сложной ситуации. Он не просто прощал своим врагам, а деятельно благотворил им. Старался любить, насколько вообще возможно любить «ненавидящих и обидящих нас». Такое поведение удивляло и… подчас вызывало еще большее озлобление.

Изгнание из университета, видимо, стало для Потемкина болезненной семейной драмой. О глубине ее мы можем судить только по тому факту, что вчерашний студент, покидая Москву, не взял у родных ни копейки. Деньги на поездку в полк он занял у своего духовного отца московского архиепископа Амвросия. Подобный поступок говорит о многом — вероятно, Гриц в прах разругался с близкими. Обидчивый и гордый, он показывал им, что не нуждается в их помощи. А ведь юноша не был беден, и служить ему предстояло «из чести». Как он собирался добывать пропитание, бог весть. Скорее всего, в пылу оскорбленных чувств этот вопрос его не интересовал. Он, что называется, «закусил удила» и оставил принадлежащее именно ему после смерти отца состояние матери и сестрам. Что было причиной такого поведения? Неужели «некоторое сопротивление» Дарьи Васильевны?

Вероятно, госпожа Потемкина хотела, чтобы сын продолжил образование. Она могла пригрозить ему не дать денег на поездку в Петербург. Зная характер нашего героя, не трудно предположить, что его это не остановило. Со своей стороны юноша, возможно, полагал, что родные встанут в университетском конфликте на его сторону. Но этого не произошло. Кисловский умер еще в 1755 году, и Гриц разом лишился покровителя. Если бы скандал разразился несколькими годами ранее, Потемкину нечего было бы бояться. Не шутка — «выключить» из числа пансионеров племянника столь влиятельного лица. Однако теперь Гриц «добивался справедливости» на свой страх и риск.