Потери и обретения. Книга первая

Всегда стремившаяся видеть во всем только светлые стороны, Джоанна тут же подумала, что в скором времени богатейшие женщины мира будут носить созданные им модели платьев, и напомнила себе, как же ей повезло. Она в Париже, в самом романтическом городе на земле, и скоро окажется в объятиях мужчины, который годами грезился ей в самых тайных ее видениях. Не будет она портить себе настроение в такой момент, требуя от Бертье большего, чем он может ей дать.

Когда они миновали величественный Дом Инвалидов, последнее место упокоения Наполеона, Джоанна поняла, что он везет ее к себе домой. Такое случилось впервые. Сердце ее возликовало: возможно, это знак важных перемен в их отношениях.

- Добро пожаловать в мою скромную обитель, - сказал Поль.

Они вступили в его особняк. Совсем не похожий на его салон, решенный в авангардистском духе, где, как Джоанна была уверена, она никогда бы не почувствовала себя уютно, проработай там хоть сто лет. Парижскую резиденцию Бертье она нашла очаровательной. Весь декор был выдержан в цветах Франции XVIII столетия: солнечные оттенки золотого, пламенеющий красный и шоколадно-коричневый. Стены были искусно отделаны лакированными панелями под мрамор. Специальные маленькие столики выставляли напоказ фотографии дизайнера с Жаклин Кеннеди, Фрэнком Синатрой, с принцессой Грейс, свидетельствующие о высоком стиле жизни Бертье.

Пока он вел Джоанну вверх по лестнице в спальню, она успела рассмотреть висящие на стенах картины. Хотя и не большой знаток живописи, она узнала «Женщину-жирафа» Сальвадора Дали, «Цыганку» Моне, рисунок Пикассо.

Когда они вошли в спальную комнату, в окно светила полная луна, белая и невероятно огромная, словно наклеенная на полночное черное небо.

Джоанна протянула руки к любимому, готовая принять его поцелуй. Но он отвернулся, чтобы зажечь дрова в камине, приготовленные заранее невидимой прислугой.

- Снимай одежду, - бросил он ей отрывисто.

Такое отнюдь не романтическое начало было для нее неожиданным, особенно в эту ночь, когда ей хотелось совсем другого. Но Джоанна повиновалась. К тому времени, когда она освободилась от последнего лоскута из шелка и кружев, пылкость его мрачного взора, которым он обычно пронизывал ее до самых глубин, несколько поуменьшилась. Выражение лица оставалось таким же загадочным, но в глазах не было теплоты.

Она продолжала стоять опустив руки. Отблески огня в камине освещали ее обнаженное тело, и ей становилось все больше не по себе. Темные глаза Бертье продолжали удерживать ее напряженный взгляд одной только силой своего не такого уж большого желания, пока он снимал с себя одежду.

Когда он обнял ее и повел к постели, сердце Джоанны ожило. Сейчас придут и нежность, и любовь, которых она жаждала.

Бертье уложил ее на тонкие простыни. Но вместо долгожданного поцелуя внезапно впился зубами в мочку ее уха.

- Что ты делаешь?! - воскликнула она, потрясенная, и дотронулась до прокушенной мочки. Увидев на ногте каплю крови, Джоанна вздрогнула.

Он снова завладел ее взглядом и, взяв в рот ее палец, слизнул капельку крови. В его глазах таилась непонятная угроза, которая пугала ее.

- Как что? Занимаюсь с тобой любовью. А ты что подумала?

- Я не хочу так.

Тень облака, скользнув, закрыла призрачный свет луны. Другая шевельнулась возле сердца. В мочке уха пульсировала боль. Джоанне вдруг стало холодно.

Она попыталась отвернуться, но пальцы Поля крепко ухватили ее за подбородок и повернули ее лицо к себе.

- Ну что ты, конечно, хочешь, - сказал он. - Ты безумно хочешь, чтобы я вошел в тебя, овладел тобою.

- Пожалуйста, Поль, позволь мне уйти.

- Ты прекрасно знаешь, что хочешь вовсе не этого.

Она попыталась выскользнуть из его рук, но он сжал ее еще крепче. Глаза его угрожающе поблескивали, в какой-то момент Джоанна подумала, что он собирается ударить ее. Напуганная, но не желая показать, что боится, она вжалась спиной в постель и замерла.

Очевидно, он ошибочно принял ее молчание за согласие и улыбнулся жестокой незнакомой улыбкой.

- Я обещал тебе ночь, которую ты запомнишь навсегда.

Прежде чем Джоанна сообразила, что скрывается за его словами, Бертье зажал запястья ее рук у нее над головой и укусом вампира впился в ее пересохший рот, заглушив испуганный крик своими губами.

Она попыталась бороться, но силы были неравными.

И вдруг страшный удар по лицу наотмашь обрушился на нее внезапно, как выстрел.

Он взял ее с дикой, безжалостной, звериной жестокостью. Когда она обреченно подумала, что более не вынесет ужасной боли, он вдруг закончил, страсть его истощилась.

Луна вновь показалась из-за облака. Джоанна лежала неподвижно, омытая холодным мертвенным светом. Чувства ее были жестоко осквернены, на душу тяжело легла печаль.

Бертье перекатился на бок, уперся локтем в смятую простыню и, подперев голову ладонью, смотрел на нее сверху вниз. Не желая встречаться с ним взглядом, она закрыла глаза изгибом локтя. И тут услышала, как открылась дверь спальни. Ее удивило то, что Бертье никак на это не прореагировал, он по-прежнему наблюдал за ней с неослабевающим напряжением. Она отвела руку и посмотрела.