Потеря поля

— Без разницы. Заступайся за неё сколько хочешь. Из-за нее мы потеряли хорошего учителя и футбольного тренера. Не то чтобы тебя все-ещё волнует футбол, — она прорычала последнее слово, желая причинить мне боль, смутить, но это не сработало.

— Никто не хочет слушать твой бред, Пэм. Проваливай, — сказал Эйса, подходя ко мне. — Кроме того, тренер Ди не был таким уж хорошим тренером. Команда прекрасно обойдется и без него. А что касается литературы, то я завалил его урок. Он отстойный учитель.

Эйса изо всех сил старался быть внимательным на большинстве занятий. Он думал, что все учителя — отстой. Но я был благодарен ему за то, что вмешался. Не потому, что я не мог справиться с Пэм, а потому, что устал быть в центре внимания.

Пэм больше не спорила, перекинув свои длинные волосы через плечо, зашагала прочь. Слава Богу.

— Всегда пожалуйста, — сказал Эйса, ухмыляясь.

— Спасибо, мне пора идти.

— Куда ты идешь? Второй урок в другой стороне.

— В кладовку уборщика. Мне нужно почистить ее шкафчик.

Я не сказал, чей именно. Мне и не нужно было этого делать. В этой школе был только один шкафчик, который требовал очистки.

— Я пойду с тобой.

— Все в порядке. Райкер принесет нам освобождение и поможет мне.

Эйса кивнул.

— Ладно. Если я тебе не нужен, то увидимся после уроков.

— Мы справимся. Но спасибо.

Я снова двинулся вперед, когда Эйса окликнул меня.

— Для протокола, я думаю, что мы не знаем реальной истории. Не думаю, что Таллула это сделала.

Если бы я сам не был свидетелем того поцелуя, то, наверное, тоже не поверил.

Я не ответил, потому что мне нечего было сказать. Моя тайна останется со мной. Тем более сейчас.

Если бы я только могла снова стать невидимой

ГЛАВА 43

ТАЛЛУЛА

Все выходные, никто не звонил. Ты можешь знать, что у тебя нет друзей, но это никогда не бывает более очевидным, чем когда происходит нечто подобное. Тебе некому позвонить. Некому зайти, чтобы проведать тебя. Никто тебе не верит.

Я знала, что у меня нет друзей, мне следовало бы привыкнуть к этой мысли. Но последние несколько недель я не чувствовала себя одинокой. У меня был Нэш. Он был моим другом. И заставил меня почувствовать себя частью чего-то. Как будто я вписываюсь. Как будто этому миру не все равно, жива я или мертва. Как будто я тоже была важна.

Это было мимолетно. Ушло слишком рано. В миллионный раз я пожалела, что узнала, каково это. Любовь, дружба, принятие. До этого я была невежественна. Тогда все было проще. Моих книг было достаточно.

Нэш изменил все это для меня. Мне придется снова научиться справляться с этим в одиночку. Каждый день в школе, когда никто со мной не разговаривает. Они снова перешептывались и показывали пальцем. Не имело значения, какого я размера. Похудение не спасло меня от того, чтобы стать изгоем. Занимаясь ходьбой все лето и используя свою жажду мести, чтобы продолжать жить, я искренне верила, что похудение решит все мои проблемы. Насколько это было глупо?

Я не вписывалась ни тогда, ни сейчас. И никогда не буду. Лучше бы я даже не пыталась. Если бы я осталась с лишним весом, то мистер Дейс никогда бы меня не заметил. Он бы никогда меня не поцеловал. Вся школа бы не ненавидела меня.

Сидя в своей машине, я наблюдала, как другие начали прибывать в школу. Они все были рады быть здесь. У них были группы. Их ждали друзья. И они все увидят меня и обвинят. Я буду изгоем. Думаю, что это хуже, чем быть невидимой. Если бы я только могла снова стать невидимой.

Я ждала. Смотрела. И произносила сама себе вдохновляющие речи, от которых было мало толку. Все выходные я ничего не слышала о том, что собирается делать мистер Дейс. Если он собирался отрицать все и обратиться в суд, чтобы очистить свое имя, что я нашла возможным. Но я была уверена, что его здесь не будет. Мама позаботилась о том, чтобы я больше не встречалась с ним в школе.

Я чуть было не развернулась и не поехала обратно домой, чтобы умолять ее разрешить мне учиться дома. Я знала, что мама мне позволит. Она хотела бы защитить меня, оградить от всего этого. Но мне придется пройти через это. Придется самой постоять за себя. Если я не вернусь, они все подумают, что я виновна. Что я была добровольным участником.

Выйдя из машины, я почувствовала, что у меня дрожат руки и крепко прижала их к бокам. Я не собиралась показывать слабость. Я смогу это сделать. Я не сделала ничего плохого.

Расправив плечи, я взяла рюкзак, перекинула его через плечо и направилась к двери. Я не смотрела в глаза тем, кто все еще оставался снаружи. Продолжала идти, высоко подняв голову. Мне нечего было стыдиться.

Они все смотрели. Я чувствовала на себе их взгляды. Как будто время остановилось, и все они обратили свое внимание на меня. Мое лицо вспыхнуло, сердце бешено колотилось в груди, но я продолжала двигаться вперед. Они не могли причинить мне вреда.

— Шлюха! — закричал кто-то.

Я подготовилась к этому заранее. Это было так далеко от истины, что почти смешно. Почти.