Потерян в море

— Что-то вы не веселы, капитан, — Коджо возник рядом, протягивая кружку. На вопросительный взгляд Фанатика, пират пояснил: — Бренди.

— Пойдет, — не стал отказываться Грахго.

Мягкий вкус с вишневыми нотками приятно отозвался на языке. Капитан вздохнул, стараясь прогнать напряжение. Стало чуточку легче.

— Как думаешь, Коджо, команда «Отверженного» — это нечто большее, чем просто горстка разбойников? Или все таки нет?

— Хах, ну и задачка, капитан!

Здоровяк облокотился о перила, наморщив лоб. Посмотрел на Худого Тома, стоявшего у штурвала и беззастенчиво подслушивающего. Грахго терпеливо ждал.

— Думаю, все таки немного теснее. Все эти клятвы, кодекс, живой корабль, — Коджо махнул рукой, словно исполнял магический пас, — они дают ощущение единения. Да и многих подкупило, что вы не оставили Сарома и ребят, а теперь еще и Агилера потопили.

Слова африканца обнадеживали, но Грахго сомневался. Он собирался пройти по чертовски тонкому льду, но все еще медлил. А потому потянулся к кораблю, чтобы ощутить настроение команды, и сразу же едва не утонул в водовороте чужих эмоций. Удовлетворение, печаль, радость вперемешку с азартом и даже капелька злости от Билла. Пираты вспоминали ушедших, смеялись с шуток громче обычного, пряча за весельем скорбь. Если рисковать, то именно сейчас, пока команда как никогда едина.

Грахго одним махом опустошил свой стакан, словно бренди могло отогнать все сомнения.

— Вы что-то задумали, капитан? — поинтересовался Коджо, одновременно хитро и проницательно разглядывая Фанатика.

— Как и всегда… Дай сигнал на сбор.

Отдав стакан, Грахго оглядел команду. Добрая ее часть собралась вокруг щуплого юнги. Тот сидел на бочке и в очередной раз описывал свои злоключения. До капитанского мостика то и дело долетали обрывки фраз: «…притащили в каюту… Агилера… такая зубастая!…» Особенно пиратам нравилось слушать про сирену, которую Малёк еще совсем недавно спас вместе с капитаном. Многие не верили. Чайка и Угорь каждый раз начинали спорить друг с другом, но их обреченно разгонял молчаливый Мартин. Они как раз начали выяснять, мог ли юнга спутать сирену с дельфином, когда по палубе разнесся звон склянок. Команда сразу же с любопытством начала стягиваться со всех концов фрегата.

Капитан выпрямился и поднял голову, демонстрируя воинскую выправку и уверенность. Он принял решение и теперь не собирался отступать, хоть в душе его все еще бушевали страхи. Они оплетали сердце скользкими щупальцами, отчего то словно бы сбивалось с ритма.

— Вы все сегодня потрудились на славу, — начал Грахго, оглядывая команду. Уставшие и потрепанные, пираты хмурились, не понимая, зачем их собрал капитан. — И я подумал, почему бы нам не разделить с вами очередную тайну?

Выйдя из-за ограждения, капитан спустился на несколько ступеней, став ближе к команде.

— Тайны и в могилу могут увести, капитан! — веселым голосом прокричал Чайка.

— Да мы и так почти в ней, аха-ха-ха, — разразился смехом Мясник.

— Не волнуйся, Чайка, — Фанатик по-змеиному ухмыльнулся, — насильно я вас в нее не потащу.

Но Грахго знал, что подвести к гибели можно было не только угрозами. Как часто он управлял ими, скрывая свои истинные мотивы? И сколь многие из команды погибли, потому что капитан достигал своих целей…

— Уверен, каждый из вас хоть раз задавались вопросом: что такое Отверженный? Верно? — Грахго вопросительно дернул бровью, видя как пираты кивают и выкрикивают ответы. В их глазах появилось любопытство и жажда. В некоторых даже корысть. — Пришла пора узнать это наверняка. Отверженный был человеком когда-то.

Вздох удивления прокатился по палубе, потонув в скрипе от рей и такелажа, пришедшего в движение. Кот и еще несколько пиратов с опаской заозирались по сторонам. Негодование и гнев отразились на морде Отверженного, а в голове Грахго прозвучал обвиняющий вопрос:

«Почему ты не сказал мне?! Почему?»

Капитан положил ладонь на фальшборт, поглаживая теплое дерево, немо прося дать ему немного времени, чтобы все объяснить.

— Вы знаете меня и наш корабль, — Грахго выделил интонацией «наш», чтобы причастность к Отверженному ощутили все. Чтобы они могли вспомнить его характер и отношение, а также связь, которая невидимыми путами возникала после клятв. — И я хочу попросить вас помочь нам.

— Чем помочь, капитан?

— Почему мы?

— В чем заключается помощь?

Пираты были взволнованы и удивлены. Вопросы сыпались как из рога изобилия. И лишь некоторые из команды выбивались. Билл неприязненно дергал губой, хмурясь так сильно, что брови уродливыми скалами нависли над глазами. Оскал задумчиво разглядывал фрегат, а Коджо, едва заметно улыбаясь, следил за капитаном.

— Тише-тише, — Грахго поднял ладони. Когда над палубой вновь воцарилась тишина, он продолжил: — Как долго живет пират и его корабль? Не больше пяти лет. Редкому счастливчику удача улыбается настолько, чтобы дотянуть до десяти. За эти два с половиной года мы награбили достаточно, чтобы остаться живыми. И богатыми, — Фанатик многообещающе улыбнулся, растянув последнее слово. — Согласитесь, было бы обидно подохнуть, так и не воспользовавшись этим?