Потерянная армия: Записки полковника Генштаба

Вопрос: о каком финансировании 6 тысяч квартир могла идти речь, если у МО «не было средств» достроить 320-квартирный дом?

Договор был подписан 6 декабря 1993 года. А 17 апреля 1995 года и.о. начальника Главного квартирно-эксплуатационного управления МО РФ генерал В. Власов в письме на имя генерального директора «Люкона» объявил о расторжении договора. А заодно просил вернуть 1 миллиард рублей аванса, который МО ранее перечислило фирме.

Более того, «неожиданно выяснилось», что 40 га земли, которые «Люкон» предлагал Минобороны, принадлежат… самому Минобороны (собственность Главного инженерного управления ВВС).

Уж тут, казалось бы, надо было уносить от «Люкона» подальше ноги: история принимала еще более грязный и уголовный оборот. В самый раз было разойтись подобру-поздорову· возвратить свой недостроенный дом по Сумскому проезду в Северном Чертанове, а заодно и попросить правоохранительные органы разобраться, на каком таком основании «родные земли» военного ведомства оказались в руках гражданской коммерческой корпорации.

Но было поздно. «Люкон» давно включил счетчик за неустойку, и он с бешеной скоростью стал «наматывать» миноборо-новские миллионы…

И вот на этой фазе махинации на сцену выползло первое действующее лицо, которое очень странным образом оказалось в самом ее эпицентре и стало проявлять громаднейшую озабоченность тем, чтобы МО и «Люкон» разошлись по-хорошему. Это был Главный военный инспектор Вооруженных Сил — заместитель министра обороны России генерал армии Константин Кобец.

За Константином Ивановичем давно были замечены любопытные странности — он почему-то часто оказывался причастным к историям, которые никаким боком не соприкасались с его прямыми служебными обязанностями. И совсем уж странным выглядело то, что Главный военный инспектор, который по роду служебных обязанностей должен пуще живота своего блюсти интересы родного МО, вдруг стал проявлять отеческую заботу об удовлетворении интересов фирмы, которая жестоко надула военное ведомство.

В августе 1995 года Кобец написал трогательное письмо первому заместителю министра обороны Андрею Кокошину. В нем он раскрыл еще один свой талант — адвоката фирмы, нанесшей Минобороны коварный удар. Обрисовав в трагических красках ситуацию в Октябрьском и скрупулезно подсчитав потери «Люкона», Кобец заключил, что «тяжелое финансовое положение не позволило Министерству обороны РФ своевременно перечислить ФПК «Люкон» необходимые финансовые средства».

Какой же выход из положения предлагал генерал армии?

«…Β сложившейся ситуации, в силу того, что Министерство обороны РФ не располагает средствами для выполнения обязательств по договору с ФПК «Люкон», полагаю целесообразным предложить ФПК «Люкон» внести изменения в вышеуказанный договор, определив источники финансирования как внебюджетные, компенсировав ФПК «Люкон» ее затраты в размере 16002,54 млн рублей и сумму штрафных санкций по договору в размере 62452,25 млн рублей (по состоянию на 01.08.95 г.) в форме передачи ФПК «Люкон» авиационных двигателей и другой авиационной техники».

Об уже переданном «Люкону» доме в Чертанове — ни слова.

Возникал резонный вопрос: если есть двигатели и «другая авиационная техника», то какого черта вообще надо было затевать всю эту махинацию с передачей долгостроя «Люкону» и 6 тысячами квартир в Октябрьском? Чего проще было для МО самому продать и двигатели, и технику, а на вырученные деньги и дом достроить, и жилой городок на собственной земле начать возводить?

Но такой естественный и понятный во всех отношениях ход лишал наших действующих лиц возможности реализовать иные интересы…

И здесь неожиданным образом на сцене появляется генерал-полковник Юрий Родионов в облике аудитора Счетной палаты РФ и члена комиссии, проводившей ревизию Главного квартирно-эксплуатационного управления. Эта комиссия почему-то «забыла» указать в итоговом докладе факт провала сделки с «Люконом», касающейся дома в Чертанове. Возникает впечатление, что и у Родионова был свой козырный интерес к сделке…

Далее Кокошин, Кобец и Родионов вместе пишут письмо министру обороны Грачеву и убеждают его пойти тем же путем — передать «Люкону» авиационную технику и оборудование в замен нанесенных военным ведомством убытков фирме и штрафных санкций. Но порядок цифр уже совершенно иной — 111,286 миллиарда рублей. В письме, в частности, говорилось:

«…Просим вашего указания Военно-Воздушным Силам о передаче корпорации техники и оборудования, перечень которых согласован с Госкомимуществом России».

Была и еще одна весьма забавная просьба:

«…Контроль за реализацией программы по получению Министерством обороны 6 тысяч квартир от корпорации просим возложить на Главного военного инспектора».

Министр обороны поддержал идею. 28 декабря 1995 года Грачев собственноручно наложил на этом письме резолюцию — «Согласен».