Потерянная Белая книга

– Вы теперь до скончания века будете твердить про эту «неуязвимость», – проворчал Саймон, но все же слегка улыбнулся.

Магнус поднялся и хлопнул в ладоши.

– Отлично, мои дорогие. Нам с Алеком нужно собрать вещи и решить, что делать вот с этим малышом. – Он указал на Макса, которого Джейс посадил к себе на плечи. Перехватив взгляд Магнуса, Джейс послушно поставил ребенка на пол. – Вам всем, без сомнения, нужно сходить в Институт за снаряжением и оружием, так что… – Магнус взмахнул рукой. – Убирайтесь из моего дома.

Ушли все, кроме Клэри. Алек унес Макса в спальню, и Магнус как раз собирался присоединиться к ним, когда Клэри неожиданно взяла его за локоть и произнесла негромким, но настойчивым голосом:

– Мне нужно с тобой поговорить. Это ненадолго.

Магнус взглянул на нее. Он до сих пор не привык видеть ее взрослой женщиной, ведь многие годы она была для него тихим ребенком с огромными испуганными глазами. Она ничего не знала о Сумеречном Мире, и в задачу Магнуса входило держать ее в неведении. И поэтому, когда мать приводила девочку к чародею на сеансы «стирания памяти», реакция ребенка всегда была одинаковой – страх, недоумение. Каждый раз она обращала внимание на его глаза, светящиеся кошачьи глаза с вертикальными зрачками – каждый раз он ждал, что девочка испугается, но ей было лишь любопытно. Когда она подросла, то начала спрашивать: «А почему у вас глаза, как у кота?» И Магнус придумывал всякие ответы. «Я поменялся глазами со своим котом. Теперь у него глаза, как у человека». «Чтобы лучше видеть тебя, моя дорогая». «А почему у тебя глаза не как у кошки?»

И было странно думать, что Клэри не могла разделить с ним эти воспоминания – они бесследно исчезли. Странно было видеть, как девочка растет, ничего не помня о встречах с ним. Но настал день, когда он, Магнус, увидел ее на вечеринке в честь именин Председателя Мяо, в окружении нью-йоркских Сумеречных охотников, и совершенно неожиданно для него она превратилась в воительницу, которой ей было предназначено стать от рождения. Она поразительно напоминала Джослин в юности.

Вид у Клэри был неуверенный, как будто она прикидывала, как сообщить плохую новость. Несколько лет назад она просто выпалила бы то, что хотела сказать, но сейчас она была его другом, и ее волновали его чувства. Это было мило, но странно.

Наконец, она произнесла:

– Сегодня рано утром я видела тебя во сне. Как раз перед тем, как звонок Алека разбудил нас.

– Забавный сон? – с надеждой спросил Магнус. – Не какой-нибудь там зловещий пророческий сон, правда?

– После Темной Войны мне больше не снятся пророческие сны, так что, надеюсь, это не так уж важно. Вообще-то, мне даже показалось, что ты хорошо проводил там время, – улыбнулась Клэри. – Ты сидел на гигантском золотом троне.

– Ты знаешь, мне тоже снилось нечто в таком духе, – пробормотал Магнус. – И этот трон стоял на возвышении, к которому вели тысячи ступеней? И мне прислуживали серые существа с клювами?

– Нет, – ответила Клэри, бросив на Магнуса озабоченный взгляд. – Зато ты превратился в стофутового монстра.

Магнус задумчиво кивнул.

– Нечто вроде Годзиллы?

– Скорее, нечто вроде… демона. У тебя были длинные острые зубы, гигантские когти. И с глазами у тебя тоже было что-то не то. А еще я видела… – Она смолкла. – Я видела алое пламя, которое вырывалось из раны у тебя на груди, в форме буквы X.

– Ну что ж, – неохотно ответил Магнус. – У меня есть для тебя хорошая новость. Сейчас у меня на груди всего один надрез, а не два в виде креста. Смысл пророческого сна понятен. Постараться не получить вторую рану, образующую «X». Замечательный совет.

– Но было и еще кое-что, – добавила Клэри. – Кое-что непонятное.

– Да, до сих пор все было предельно ясно, – с сарказмом произнес Магнус.

– Ты был закован в цепи. То есть, не то чтобы закован, а просто замотан в них. Твои ноги были прикованы к земле, руки, плечи и туловище – к стене. Это были толстые цепи с огромными чугунными звеньями. Ты сгибался под их весом. Поразительно, что они в буквальном смысле не раздавили тебя.

Магнус вынужден был признать, что не видит в этом ничего хорошего.

– А непонятно было вот что, – рассказывала Клэри. – Мне не показалось, что тебе больно, что ты страдаешь. Или что тебе неудобно. Ты выглядел счастливым. Более чем счастливым. Ты был в экстазе. Ты выглядел… как триумфатор.

Девушка пристально взглянула Магнусу в глаза.

– Не знаю, что все это значит. Как я уже сказала, мне больше не снятся вещие сны. Обычно. Но я подумала, что все равно надо тебе рассказать.

– Береженого бог бережет, – заметил Магнус. – Надеюсь, этот сон не несет никакой смысловой нагрузки. Ну, то есть, он просто означает, что мне будет грустно, но это не помешает мне радоваться жизни. Что-то вроде того. И что мы обойдемся без реальных чугунных цепей или клыков.

– Да, надежда всегда остается, – сказала Клэри.

– Возвращайся в Институт, – посоветовал Магнус. – Мне нужно побыть с семьей.