Потерянная империя

— Не стоит. Он все равно ничего не успеет сделать. Пусть Пит и Венди организуют мне перелет в Джакарту.

— Поняла. Уже.

— Теперь скажи, на чем остановилось расследование. Что вы накопали?

— Практически ничего.

В целом путь от Пулау-Легунди до Джакарты занял пять часов. Заселившись в ближайший отель, оснащенный системой беспроводного доступа в Интернет, Сэм взял напрокат лэптоп и вновь связался с Сельмой.

— Не важно, угадаем мы с местом или нет, — торопливо объяснил он, — главное — чтобы Ривера купился. Надо уговорить его на встречу.

— Доказательства можно состряпать. Беру на себя. А Венди в фотошопе…

— Это на крайний случай, — Фарго взглянул на часы. — У нас шесть часов, чтобы проработать все возможные варианты. Если не сдвинемся с мертвой точки, воспользуемся твоим планом. Итак, первое. Орисага, вероятно, отправился на поиски Чикомостока. Останавливался ли он на Суматре?

— Неизвестно.

— И Орисагу, и Блэйлока интересовала птичка малео. Монах сказал, что узнает, где находятся Семь пещер, когда отыщет «гнездовье больших птиц». Речь о малео, верно?

— По всей видимости, — согласилась Вондраш.

— Где они обитают?

— Вид занесен в Международную Красную книгу, ареал обитания ограничен. Водятся лишь на островах Сулавеси и Бутон.

— А пятьсот лет назад?

— Не знаю.

— Пусть Пит и Венди составят список специалистов по малео.

— Да есть ли вообще такие?

— По любому вопросу есть специалисты, — заметил Фарго. — Спросишь их о гнездовьях, местах наибольшей концентрации, миграции… Ладно, вернемся к Сулавеси. Во-первых, до переезда на Мадагаскар малагасийцы проживали именно на этом острове. Во-вторых, на Мадагаскаре мы обнаружили аутригер. Два очка в пользу Сулавеси. Что известно об истории острова до шестого века?

На другом конце провода зашуршала бумага.

— Человеческие поселения существовали на Сулавеси еще за тридцать тысяч лет до нашей эры, — начала Сельма. — Считается, что остров был частью перешейка между Австралией и Новой Гвинеей…

— Давай что-нибудь ближе к современности, — перебил ее Сэм.

— Я несколько дней искала материалы об острове, но информации очень мало вплоть до шестнадцатого века, пока не явились португальцы.

— А язык? Искусство? Есть какое-нибудь сходство с ацтеками или протоацтеками Блэйлока?

— Венди как раз проверяет этот вопрос. Только опять та же закавыка: на Сулавеси всего несколько городов, тысячи квадратных миль занимают тропические леса и потухшие вулканы. Кое-где вообще не ступала нога человека! Сведения в Интернете крайне скудные, виртуальных выставок местных произведений искусства и того меньше. Если бы в нашем распоряжении было несколько недель…

— У нас их нет, — оборвал он Сельму. — Просто ищи. Помечай все, что хоть отдаленно напоминает образец ацтекской культуры.

— Сэм, передохни!

— После, когда верну Реми. Теперь займемся аутригером. У тебя лабораторный отчет. Напомни, что там за материалы.

— Древесина — дуриан. Где дуриан произрастает, нам известно. Сейчас пытаюсь уточнить ареал его распространения до шестого века. Ну и, конечно, каучукового дерева, пандана, пальмы гебанг…

— Ага. Со специалистами по этому вопросу тоже не густо? — невесело усмехнулся Сэм.

— По крайней мере, я никого не нашла.

— Что скажешь о письмах Блэйлока?

— Мы все расшифровали. Кроме шифра к шифру, ничего особенного нет. То же касается журнала. А в последних трех письмах с «Шенандоа» никакой скрытой информации?..

— Они не зашифрованы. В первых двух описывается путь к Зондскому проливу. Последнее, видимо, написано перед смертью. Когда вернемся, дам тебе прочитать. Сожалеет, что не поехал домой и не женился на Констанс.

— Как грустно… — вздохнула Вондраш. — А что со статуэткой малео?

— Она то ли изумрудная, то ли нефритовая, то ли из другого, неизвестного мне, драгоценного камня. Сейчас поищу эндемические минералы Сулавеси. Только вряд ли эта информация поможет. Мне нужен доступ к нашему серверу, там много полезного.

— Конечно! Подожди минут десять.

— Хорошо. Спасибо, Сельма. Мы ничего не пропустили?

— Не знаю, Сэм.

— И все-таки мы что-то пропустили, — задумчиво произнес он.

Так пролетели три часа. Каждые двадцать минут Сэм с Сельмой обменивались новой информацией и, проанализировав ее, корректировали прежние версии-догадки.

В очередной раз Вондраш позвонила в четыре.

— Расследование немного продвинулось, — обрадовала она Сэма. — Мы нашли книгу норвежского ботаника, в которой он упоминает и пандан, и пальму гебанг. Я ему сразу позвонила. Словом, он считает, что в четвертом-пятом веках и то и другое в изобилии произрастало в северной части Сулавеси, на территории примерно в треть острова.

— Но ведь не только там, — возразил он.

— Ну да…

— Я понял, о чем мы забыли! — вдруг воскликнул Фарго.

— О чем же?

— О кодексе! Помнишь куст, на котором сидит малео?

— Точно! — охнула Сельма. — Вот черт! Как же я пропустила?

— Ладно, ерунда. Пусть Венди увеличит изображение, почистит его — и отправляйте норвежцу!