Потерянная любовь (ЛП)

— Значит, ты оставил ее там одну?

Я кивнул. Не пытаясь ничего приукрасить.

— Ты полный мудак. Неудивительно, что мама не разговаривает с тобой.

Нахмурившись, я ответил:

— Это не самое худшее. Я игнорировал ее до выпускного вечера.

Амелия ахнула.

— Стид Паркер.

— Мне нужно было время подумать. Черт, вся моя жизнь изменилась. Как только шок прошел, я понял, что мы сможем справиться со всем, пока будем друг с другом. Я понял, что буду любить нашего ребенка, и пошел к ней. Но было слишком поздно.

Глаза сестры расширились.

— Почему? Что она сделала?

* * * 

Пакстон медленно поднималась по лестнице в школе, опустив голову. Бросившись к ней, я позвал ее:

— Пакстон!

Ее глаза наполнились слезами, как только она увидела меня.

— Прости, что избегал тебя. Мне нужно было время подумать обо всем. Мне жаль.

Она выглядела так, будто не спала неделю, и я ненавидел себя за то, что она пережила стресс в одиночестве.

— Я сказал, что не хочу быть отцом, но... я много думал. Мы можем сделать это, Пакс. Я люблю тебя и знаю, что буду любить нашего ребенка.

Слеза сползла вниз по ее щеке.

— Я потеряла ребенка рано утром. Я только что от врача.

Облегчение омыло мое тело, и я закрыл глаза, прошептав:

— Слава Богу.

Когда я открыл глаза, ужасное выражение Пакстон ошеломило меня.

— Что?

— Ничего. Мне очень жаль. Почему ты мне не позвонила, Пакстон? Ты прошла через это в одиночку?

Ее глаза казались потерянными.

— Зачем мне звонить? Ты дал понять, что мы не нужны тебе. Что-то мне нехорошо. Зря я приехала в школу. Нужно было поехать домой и отдохнуть.

Я стоял ошеломленный, а она развернулась и направилась на репетицию выпускного вечера.

* * *

Мой живот скрутило. То, что я сделал, было непростительно. Я оставил ее, чтобы самому справиться с неожиданной беременностью. И потерей.

Когда я открыл глаза, слезы катились по щекам Амелии.

— О, Стид, как ты мог? Думаешь, она из-за стресса потеряла ребенка?

Я пожал плечами.

— Не знаю. После отъезда, я покопался в информации по выкидышам. Скорее всего, с беременностью изначально могло быть что-то не так, и она естественно прервалась. Но мое сердце говорит, что это из-за стресса, что испытывала Пакстон. Из-за меня она потеряла нашего ребенка. Вот почему я никогда не возвращался домой. Ни на праздники, ни просто так. А уж после рождения Хлои, тем более. Идея увидеть Пакстон, зная, что я сделал с ней... Чувство вины разрывает меня изнутри все эти годы. Иногда я думаю, что мой брак с Ким был моей кармой. Мое наказание за то, через что я подвел Пакстон. Хорошо, что я вытащил Хлою из этого.

Амелия подошла ко мне.

— Это безумие, Стид. Ты не знаешь, что заставило ее потерять ребенка.

Грубо рассмеявшись, я кивнул.

— На выпускном вечере, я пытался поговорить с Пакстон, но она была так зла. Она упрекнула меня моими же словами, что я рад потере ребенка. Когда я пытался сказать ей, что это была странная смесь эмоций, она сказала, что ненавидит меня, и пригрозила, сама знаешь чем.

— Она, наверное, уже не сердиться.

— Ты не знаешь Пакстон. Я приезжаю в город, и в довершении всего у меня есть дочь. Это как втирать соль в рану.

Амелия поморщилась.

— О, я даже не беру в расчет Хлою. Пакстон никогда бы не сделала ничего Хлое.

Я потер шею, пытаясь прогнать боль.

— Я знаю. Но ты бы видела, как она смотрит на меня. Там ненависть, как и десять лет назад.

Амелия заглянула мне в глаза и взяла за руку.

— Стид, я тоже проводила исследование по выкидышам, когда писала книгу. Для некоторых женщин, это потеря настолько велика, что они чувствуют ее в течение многих лет. Любая мелочь вызывает память о потере. Вот почему Пакстон избегала нашу семью. Мы напоминали ей о тебе, а ты, в свою очередь, напоминал ей о младенце, которого она потеряла.

— Но она была на маленьком сроке.

Амелия так сильно ударила меня по голове, что мой мозг звякнул о череп.

— Какого хрена, Мэли!

— Ты идиот! Стид, вспомни момент, когда ты узнал, что Ким беременна. Что ты чувствовал?

— Честно?

Она кивнула.