Потерянная любовь

Бессмысленно. Но это уже хоть какая-то цель, хоть какое-то направления движения.

Быстро настает полдень, и солнце уже во всю силу пригревает опустевшую землю. Вдоль шоссе тянется линия электропередач с черными витыми проводами, но я больше чем уверен, что ток по ним не бежит с начала эпидемии. А столбы все еще стоят, никому не нужные. Прямо как мы.

Джанин идет молча, иногда напевая под нос какую-то незнакомую песню. Не могу перестать думать о Ребекке. Как она пережила нашу последнюю встречу? Как смогла найти в себе силы на движение вперед?

Слишком хорошо ее знаю. Я был для нее всем — смыслом, опорой, единственным дорогим человек. Но я не справился, подвел ее. Она сильная, она справится. Хочу и буду в это верить.

— Что мы будем делать, когда найдем их? Зараженных? — озвучивает мой вопрос Джанин.

— Не знаю. Понятия не имею, — зато честно.

— Обнадеживает, — мрачно вздыхает.

— А ты что хотела? С самого начала наш поход был похож скорее на фантастическое приключение, чем на реальный шанс выжить.

— Но это все же лучше, чем сидеть три месяца в подвале и ждать, когда ты умрешь.

Тут с ней не поспоришь.

— Если найдем их, на месте разберемся, куда бежать и кого ловить. Если они вообще захотят с нами разговаривать.

— Не очень веришь в эту идею?

— Не очень им доверяю, — замечаю, как бы между прочим поправив винтовку.

— Мы же даже их еще не нашли, а ты им уже не доверяешь.

— Я никому не доверяю.

— Но ты теперь один из них! — громко восклицает Джанин, словно я сам не понимаю, кто я теперь. — Один из нас! Они нас примут, я уверенна. Главное, не строй из себя такого всезнайку и недоверчивого воителя собственной судьбы.

— Не указывай мне, что делать, — мы подходим к развилке, достаю карту и еще раз с ней сверяюсь. — Если так хочешь, я тебя там оставлю и пойду дальше, если они вдруг не захотят принять меня в свою семейку инфицированных полумутантов.

Джанин останавливается и складывает руки на груди, просверливая злым взглядом мне дырку в голове.

— Ты тоже теперь полумутант!

— Спасибо, я это уже понял.

Она специально меня злит?

— Хотела бы попросить тебя относиться более уважительно!

— А не все ли равно?! Какая разница, как я отношусь к зараженным? — тоже останавливаюсь, резко разворачиваясь к Джанин всем корпусом. — Всем на всех плевать! Кому какое дело, что я думаю о них!

— Потому что я тоже одна из них!

— И тебе не все равно, что я думаю о тебе?!

Джанин отстраняется, теряясь от моего вопроса. Да, ей уже не все равно, считаю ли я ее мутантом или нет.

Внезапно она срывается с места и кидается на меня. Лицо перекошено от злости, а в черных глазах плещется что-то дикое, что-то бешеное.

Не успеваю вовремя отреагировать, позволив ей повалить меня на землю и усесться верхом. Джанин бьет меня кулаками в грудь, словно хочет выбить всю дурь. Это вирус, это ее приступ бешенства. Неужели в том подвале, когда я ей чуть горло не перерезал, мои глаза были такими же безумными?

Перехватываю одной рукой летящий в лицо кулак и резко отвожу в сторону. Джанин заваливается вперед, ткнувшись носом в грудь. Второй рукой толкаю ее от себя. И вот мы уже поменялись местами: Джанин лежит на земле, а я стою сверху. Резко переворачиваю ее лицом в асфальт и хватаю за руки, сводя локти вместе.

Еще секунд пять она истерит подо мной, выкрикивая все возможные ругательства, а потом затихает. Вижу, как часто дышит, чувствую, как напряжены мышцы на спине и руках.

— Скажи, как успокоишься, — произношу максимально беспристрастно.

— Отпусти меня, — шепчет в землю.

— Успокоилась?

Джанин кивает, и я ослабеваю хватку. Она тут же переворачивается и усаживается на землю, вытирая рукавом грязь с лица.

— И что это было?

Не отвечает, прячет взгляд. Встает и начинает оттряхивать одежду от грязи.

— Джанин, я спрашиваю, что это было?

— Как будто, не знаешь. Приступ это был, вот что! — поднимает свой рюкзак с земли и идет дальше вперед. — Придушить вдруг тебя захотелось. Вот и все.

— Видишь, я был прав! В случае приступа, я тебя спокойно могу успокоить! Что ты будешь делать, когда я впаду в бешенство?

Джанин молча удаляется, не считая нужным отвечать. Ничего не остается, как пойти следом.

— Буду надеяться, что не прибьешь одним движением руки. Вот что я буду делать, — отвечает совсем тихо, когда я догоняю ее.

Сам за себя не ручаюсь. Я тоже хочу надеяться, что не оторву ей голову при первой же возможности.

27

Ребекка

Мы шли половину ночи, пока Уолтер не разрешил устроить ночлег в заброшенной лесной сторожке и спать по очереди, вызвавшись дежурить первым.

Предыдущий день для всех нас выдался крайне тяжелым, поэтому было принято решение отдохнуть как можно лучше. В итоге лишь после полудня следующего дня мы снова выдвинулись в путь.

Гретта с утра сделала мне второй укол, и теперь я совершенно точно могу сказать, что Литаниум помогает. Дышать становится все легче, а противное чувство, сдавливающее грудную клетку, постепенно отступает. Если бы еще противные мысли, заполнившие голову, также отступили бы.

Если мы не успеем? Если не сможем достать лекарство? Если я потом не найду Алекса?