Потерянная невинность

Он попытался представить себе встречу с Рексом, хотя у воображаемого Рекса было тело взрослого мужчины и лицо тинейджера. «Эй, прости, что я уехал, не попрощавшись», — скажет он. Нет, это никуда не годится. Если он скажет «прости», ему придется объяснить, почему он это сделал. «Прости, что я уехал не попрощавшись, но дело в том, что накануне я увидел, как твой отец занес в дом Эбби тело мертвой девушки, а потом ее отец…»

В конце концов он отказался от этих попыток и начал представлять, что почувствует, встретившись с отцами своих друзей. И в ту же секунду в нем вскипела ярость. «Сукины вы дети, черт бы вас побрал!» — вот и все, что он сможет им сказать.

Он не станет извиняться. Он не станет ничего им объяснить. Он не станет защищаться.

Он скорее откусит себе язык, чем использует линию защиты, избранную за него его матерью. «Когда меня спрашивают, почему ты так внезапно уехал, — написала она ему, — я отвечаю, что ваши с Эбби отношения стали чересчур близкими. Я говорю, что мы не хотели, чтобы тебя так рано охомутали и втянули в брак или, не дан Бог, и того хуже — навесили тебе на шею детей. Я поясняю, что мы сочли за лучшее увезти тебя подальше от Смолл-Плейнс, туда, где больше возможностей, да и девушек тоже».

Прочитав это письмо, он едва не сжег телефонные провода, требуя, чтобы мать немедленно прекратила распространять клевету, и умоляя не поступать так с Эбби, которая ни в чем не была виновата. «Как ты могла? — орал он на мать. — Как ты посмела ее в этом обвинять?» На что она совершенно хладнокровно отвечала: «Должна же я им что-то говорить».

Было время, почти девятнадцать лет назад, когда он ни за что не стал бы разговаривать с матерью в подобном тоне.

Он не повысил бы голос и не допустил бы резкостей из уважения к ней, а также потому, что просто не осмелился бы этого сделать. В его семье царил культ вежливости, исключавший грубость и взаимные претензии. Но ко времени этого телефонного звонка он утратил если не страх, то уважение к родителям.

«Только не это! — вопил он. — Ты вообще ничего не обязана им объяснять. Их это вообще не касается. Не смей говорить им такое!»

Он понятия не имел, приняла ли мать его протест во внимание.

В итоге он очутился в ситуации, в которой не знал и не мог знать, что думают о нем люди, какого рода клевета распространилась по городу, какие бредни изобрела его мать, чтобы компенсировать правду, которую скрыла от всех. И Митч решил выстраивать свою линию поведения в зависимости от того, как будут держаться с ним окружающие, — во всяком случае, до тех пор, пока не прощупает почву и не выработает стратегию. Встретившись с дружелюбием, он ответит тем же, но ни за что не переступит черту, за которой может начаться возрождение былых отношений. Этого он не допустит. Это просто не может произойти. На холодность он ответит холодностью. Он решил сделать ставку на отстраненную вежливость. Он будет приветлив, но недоступен. Таким образом, он никому не причинит вреда. Если же кто-нибудь и обидится, то все равно это будет гораздо менее травматично, чем если бы он сообщил им правду.

Он предпочел сосредоточиться на том, как кое-кому из них может повредить осуществление зреющего у него в голове плана.

К моменту, как Митч выехал на шоссе и повернул на север, он, похоже, окончательно утратил способность к аналитическому мышлению. Где была эта способность сегодня утром, когда он по подсказкам зеленых стрелок приехал прямиком к дому Эбби? И куда это здравомыслие испарилось, когда он ринулся догонять идущий прямо на нее торнадо?

— Вежливо и отстраненно, — вслух напомнил он себе. — Я буду так любезен, что меня, черт побери, даже бывшая жена не узнала бы!

Он уже преодолел полпути, когда у дороги заметил нечто, заставившее его съехать на обочину и остановиться. Прямо перед ним стояла машина шерифа округа Мюнси. Автомобиль был припаркован небрежно — похоже, водитель очень спешил его покинуть. Из канавы, отряхивая форму, поднимался высокий худощавый мужчина, наверное, кто-то из заместителей шерифа.

Через этот участок дороги только что пронесся торнадо.

Митч выскочил из машины, чтобы убедиться, что помощник шерифа не пострадал.

* * *

Рексу пришлось вытерпеть барабанивший по спине град и проливной дождь. Ураганный ветер с воем поднимал в воздух гравий, швыряя его в лежащего в канаве человека, и тряс машину, как будто пытаясь ее унести Рексу очень хотелось поднять голову и взглянуть, что происходит с его автомобилем, но oil решил не рисковать.

Ему показалось, что это длилось вечность. Но когда все стихло, он понял, что стал жертвой бури, а не смерча. Встав и осмотревшись, он увидел лишь уходящую на северо-восток черную тучу. Рекс обернулся к северу, но не увидел ни пострадавших людей, ни каких-либо разрушений. Взглянув на юг, он заметил на обочине черный «сааб» последней модели. Из машины вышел и направился к нему высокий мужчина.