Потерянная реликвия

- Скорей что-то хорошее, - промолвил он.

Элиа почему-то захотелось опять взглянуть на реку Калумад и камни на берегу. Он повернулся было к котлу, но камешек, который он держал в руке, выскользнул из пальцев, и в воде отразилась долина Семиречья в стране Ридэль.

- Пойду спать в комнату к Урдальфу, - сказал Элиа, отойдя от котла, снова затянувшегося паром и туманом, - А завтра, так и быть, вернусь с тобой в Ильрагард и поговорю с царицей. Не знаю только, что из этого получится.

Орн проснулся оттого, что солнечный луч припекал ему щеку. Луч пробивался меж корней дерева, которые сплетались над его головой, образуя свод просторной то ли норы, то ли пещеры. В ней было сухо и почти тепло. Орн лежал на еловом лапнике, накрытом дорожным пледом. Слева от него спал Нок, а справа Юн. Друзья сладко посапывали и похрапывали, прислонившись головами к его плечам. Орн улыбнулся, глядя на них, и осторожно, чтобы не разбудить, выбрался наружу, в залитый зимним солнцем лес. Он выполз из-под корней могучего дуба, распрямился и сладко потянулся до хруста в костях. Стояла тишина прохладного погожего утра. Ночная гроза прошла, как по волшебству, солнце играло на обледеневших ветвях деревьев, серебрило прихваченную заморозком опавшую листву и затвердевшую землю. Прищурив глаза от яркого света, Орн смотрел по сторонам и с наслаждением вдыхал свежий холодный воздух. Все вокруг казалось ему прекрасным, как никогда прежде. "Я словно опять выбрался из-за зеркала, в котором просидел семьсот лет", - подумал демон и пошел по тропинке от дуба к руслу лесного ручья, извивавшегося между деревьями и кустами боярышника. Ручей был схвачен тонким прозрачным ледком, который солнце уже начало растапливать. Орн присел на ствол поваленного вяза и подставил солнцу лицо. Рядом на тропинке скакал и чирикал воробей. Орн заглянул в оттаявший ручей и вдруг увидел в глубине у самого дна большую серебристую рыбину. Жирный карп сонно вилял хвостовым плавником, греясь в лучах солнца, пронизывающих холодную воду. Завтрак! Вчера вечером Орн смог лишь доползти до походной постели, устроенной чародеем и гномом. И только сейчас он остро почувствовал, насколько проголодался. "Я ж не ел целых пять лет", - сказал он себе. Осторожно привстав с поваленного дерева, демон склонился над ручьем. Раньше он легко мог одним взглядом заворожить и усыпить любое живое существо, но сейчас, сколько он не смотрел на и без того сонную рыбу, она никак не желала всплывать кверху брюхом. Орн во все глаза глядел на карпа несколько минут, щелкнул пальцами, но никакого результата так и не дождался.

- Да что ж такое! - сказал он в сердцах, - Мои чары не действуют. Я ходить вчера не мог, неужели и колдовать разучился? Эй, чародей! - позвал он, обернувшись в сторону дуба, - Проснись! Со мной что-то не так, я не могу колдовать.

Захрустели промерзшие сухие листья, и из-под дерева выполз Юн. Позади него показалась заспанная бородатая физиономия Нока.

- Все так, - зевая во весь рот, возразил чародей, стоя на четвереньках между корнями, - Чтобы вернуть тебя, я должен был что-то отдать светлым силам на откуп. Я отдал твои чары, их у тебя больше нет. Можно было сделать по-другому, но я темным колдовством не занимаюсь.

- Ну ладно, - пожал плечами Орн, - Как уж нибудь обойдусь. Главное, что я жив.

- И теперь ты сможешь смотреться в зеркало, без вреда для себя, - добавил Юн, потом часто заморгал, глядя на Орна, протер глаза, изменился в лице и пролепетал, - Только, пожалуйста, не смотрись туда!

- А-а-ах! - протяжно выдохнул гном, изумленно глядя на демона из-за спины чародея.

- Что? - испуганно воскликнул Орн, схватившись за лицо, - Что со мной? Дайте сейчас же зеркало! Нок!

Гном только отрицательно затряс головой. Тогда Орн порывисто наклонился обратно к ручью, на сей раз глядя не на рыбу, которая продолжала равнодушно дремать на дне, а на свое отражение в зыбком зеркале воды. Стоило ему разглядеть себя в ручье, ноги у него подогнулись, и он сел на поваленное дерево.

- Это ж не я! - выдохнул Орн растерянно.

Увиденное в ручье лицо было чужим. Оно сохранило тонкие черты человеческого облика, который принял Орн до того, как обратился в камень, но на этом сходство с его прежней внешностью заканчивалось. Орн привык видеть себя смуглым черноглазым молодым человеком с волнистыми темными волосами. Из воды же глядели большие ярко-серые глаза, а волосы вдруг сделались прямыми и падали на плечи длинными льняными прядями. Кожа, некогда покрытая загаром, теперь оказалась бело-розовой, точно у девицы, и Орну показалось, что его лицо покрыли слоем пудры. И к этой странной наружности вдобавок прилагались острые оттопыренные уши, какие были у Орна в его безобразном демоническом обличии. Видя, как у демона растерянно дрожат губы, чародей смущенно кашлянул.

- Ну, я малость подзабыл, как ты выглядишь, - проговорил он, пожав плечами.

- Малость? - возмущенно воскликнул Орн, - Да это черт знает что! Я похож на какого-то смазливого эльфа!

- А что плохого в том, чтобы быть эльфом? - развел руками Юн.