Потерянная (СИ)

— Прости… Прости… — с каждым его прости он покрывал моё лицо поцелуями, трепетно притянув меня за затылок. — Прости меня… — его губы блуждали по моим щекам, лбу, носу, подбородку, с такой решительной нежностью, что я не смела даже пошевелиться, замерев в удивлении от его напора. — Это все было ошибкой. Чудовищной ошибкой. Все ради того, чтобы ты не оказалась рядом с моим отцом. Но ты все равно нашла его, появившись у Цезара… Я же не знал… Я не знал… Прости… Прости меня… Я не должен был так поступать…

Слова так и сыпались на меня бурным потоком, как и его легкие поцелуи. Я, кажется, забыла как дышать. Он все повторял извинение за извинением с надеждой заглядывая в мои глаза, а я не знала, что сказать или сделать. Я не уверена, что вообще понимала происходящее и отдавала себе отчет. Тело рвалось к нему, передавая и выдавая меня, лишь бы оказаться в его сильных руках. Его дыхание, такое близкое и родное, выбивало все мысли из головы о принесенной им боли, о смертях, об опасности, заставляя с замиранием сердца наслаждаться этой близостью.

Мне больше не было страшно.

Руки сами по себе обняли демона, прижимая к себе теснее, ближе. Уткнувшись носом в его шею, я залезла ему на руки, и вдохнула его аромат, который будоражил все это время и на расстоянии. Сердце, как сумасшедшее стучало в груди от переполняющих меня эмоций и чувств к этому демонюге…

Безумие… Это какое-то безумие…

Он мой враг- демон, а я вот так сижу у него на руках, в его объятиях, вдыхая его запах, и нет в этом мире места, где мне было бы так же спокойно и комфортно.

В этот раз мы не трахались, не выплескивали свои чувства и эмоции друг на друга — мы занимались любовью. Медленно, не спеша, наслаждаясь близостью, размеренно, растягивая и продлевая удовольствие. Между нами что-то изменилось, словно все рамки, ограничения и условности спали. Я царапала его спину в кровь, впиваясь ногтями, и думала лишь о том, что хочу, чтобы так было вечно. Всегда… Он шептал мне о своих чувствах, делал комплименты, в которых не было необходимости — его горящие восхищением глаза были красноречивее всяких слов, стонал от наслаждения, вторя толчкам внутри меня, ласкал мою грудь, то сжимая, то играясь с сосками, доводя до мучительно томного исступления… Сгорая в этих новых ощущениях я наконец-то смогла понять, что чувствую и чего хочу на самом деле.

Злой-добрый, плохой-хороший — все это не важно, важно лишь то, что ТВОЙ это человек или нет…

Армрэль Фаст МОЙ человек…

Мы говорили и не могли наговориться, не забывая бессознательно сплетать пальцы, прикасаться друг другу. Творилось что-то невообразимое…

— Я есть хочу…

Армрэль насмешливо взглянул на меня, оторвавшись от копошения в моих волосах.

— Ух и прожорливая ты стала. Я еще помню как ты могла сутками голодать!

— Нашел, что вспомнить…

Вопреки его бурчанию он поднялся с кровати, продемонстрировав мне подтянутое тело с четким рельефом и аппетитнейшей задницей, натянул штаны, затем рубаху.

Непроизвольно вырвался жалобный стон.

— Нравлюсь?

— Таким? Конечно!

— Я теперь всегда таким буду. — он коснулся моих губ, склонившись надо мной и легко отстранился.

Хлопнула дверь, а я лежала в опустевшей без него комнате и счастливо улыбаясь таращилась в потолок. Проигрывала произошедшее и все сказанные им слова снова и снова, чувствуя, как сердце стучит в радостном ритме и разгоняет эту радость по всему телу.

Но… Одной любовью сыт не будешь… Пришлось вставать и одеваться. Собрала, в спешке снятую одежду, расчесала волосы, привела себя в порядок, оделась и решительно вцепилась в пространство.

Искорки тут же указали, что я на верном пути и расширив портал над своей головой, поспешила позвать Тузика.

Вернувшийся с разносом еды Армрэль застал интересную картину: я-держась за живот каталась по полу и смеялась со слезами на глазах; цербер-сидящий около кровати и недружелюбно косящийся на нее. Все дело в том, что в этот раз Тузик приземлился именно на нее. В полете. Подпрыгнув. Три раза. Стукнувшись головой в потолок, а после еще одной в стену у изголовья. А пытаясь с нее спрыгнуть отпружинил задними лапами и кувыркнулся в воздухе, застыв на полу с закинутой за головы задницей. Меня просто разбирал истеричный смех, особенно после того, как он, поскуливая, пытался рычать и обиженно коситься на кровать…

— Тебя и на минуту нельзя одну оставить? Меня не было всего ничего, а в твоих комнатах уже мужик.

— Хм… Раньше ты шутил остроумнее… — все таки отсмеявшись я поднялась и благодарно кивнул, принялась за еду.

— А оф э?

— Чего?

— А кофе? Не было? — прожевав, жалобно спросила я.

— Кофе! Я знал, что что-то забыл. — уже у самых дверей он оглянулся и подмигнул. — Надеюсь, когда я вернусь еще одного мужика тут не будет?

— Ну это смотря сколько ты будешь ходить…

Ох, уж эти демоны…

— Видел, Тузик, чё творится? Совсем демонюга очеловечивается… — цербер лишь понюхав кровать чихнул.