Потерянная (СИ)

Покряхтев немного и отдышавшись, я поднялась и побрела готовиться к предстоящему торжеству. Еще неизвестно что вечер, полный троллей нам готовит… Ух, и прожорливые они…

Никогда бы не подумала, что Джаззи, который час назад, обеспокоенный и перепуганный, пытался запереть меня в комнате, опасаясь за моё самочувствие, и Сиззи до Лоранс родственники! Более противного человека… да уже и тролля, чего греха таить, — я не встречала! И вот этот мерзкий старикашка, прости Господи, его отец?

Чтобы вы лучше понимали торжество началось с его угнетающей речи, что его сын, понимаешь ли, стоит на одном месте. В трактире ничего не поменялось, собственности никакой не прибавилось за этот год!!! (Год! Один год!), и Джаззи вообще чуть ли не позор всего гордого народа троллей, который из покон-веков промышляет хрусталем, стеклом и всем, что с этим связано. А тут сын-трактирщик! Стыд и позор… И все это в присутствии еще 36 троллей…

Я уже только после этих слов, хотела стукнуть его разносом по рыжей голове, но Фи осторожно придержала меня за локоток и шепнула, что не стоит. Это, что же он получается, так каждый год в праздник сына унижает, раз даже Фисса, которая не отличалась примерным поведением, удержала меня от гневной тирады? Пришлось угрюмо кивнуть. Но перед глазами все еще был образ добряка-тролля, с восхищением и гордостью рассказывающий мне и демонюге о своем отце… И вот… Ну вот… Вот ЭТО вот отец? Тот самый?

Фррр…

Зазвучали звуки флейты и тролли наконец-то расселись по своим местам. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Главное подальше держаться от Сиззи…

Аппетит, конечно, у них и правда был отменный. Да и все они, как с одного персонажа срисованы: цвет волос разный, лица тоже, но вот сам цвет лица и фигура у всех (массивно-пухленькая)все одинаковое. Ни одного низкого или худенького тролля. Ни одного. Вот это я понимаю наследственность — генетика. Мы с Фи, и Якариэль едва успевали менять пустые блюда на новые порции, как это тут же исчезало в тролльем желудке. Складывалось впечатление, что они весь год пост держали и только у Джаззи в трактире он подошел к концу.

— Красавица. Ты нас голодом заморить решила? — я обернулась на голос и едва не хныкнула. Клянусь, только что я поставила туда блюдо с жаренным на вертеле барашком! Где баран, спрашивается? Нет барана! Как и картофеля, на котором он возлежал…

Пришлось ретироваться в кухню как можно скорее, прошептав банальное извините, одну минуту, за чем-нибудь съестным — пока меня не сожрали. Мало ли… Фисса еще и умудрялась шутить с ними. Я бы побоялась. Не сожрут — так покусают, за то, что от трапезы отвлекаешь…

Нет, все таки наш Джаззи самый лучший тролль на свете…

Этот подарок я планировала сделать давно… Как впервые побывала в демонском квартале, так мне и закралась в голову благодарная мысль. Так что раз тролли уже утолили свой аппетит, чего я думала никогда не случится, и захмелев от собственного вина, который больше походил на земное пиво, но смешанное пополам, наверное, с водкой, подобрели и расслабились, я незаметно кивнула Джаззи, подзывая его к себе. Но стоило ему только встать, как его отец опять раскрыл свою пасть:

— Сынок, а ты, что же, о семье совсем не думаешь? Годы идут… А ни женщины, ни детей…

Даже я смутилась от такой речи, а Джаззи так и замер полу привстав со скамьи. И знаете, что забавно? У троллей нет возраста! Нет, он, конечно, есть. Но исчисляется в днях Единения. Не с момента рождения, как привычно для большинства, а количеством отпразднованных дней Единения троллей. Они так и говорят: «В моем двадцатом дне Единения», «Я отпраздновал уже 254 день Единения» и тд. Национальный трольский день рождения просто. Собственно, поэтому я и решила сделать подарок для добряка сегодня, раз уж у него собственного дня рождения нет, а только общий.

— Если я не ошибаюсь, это твой 138 день Единения? — продолжал между тем, свою речь отец-года. — А ты до сих пор заправляешь лишь этой безымянной дырой? А как же семья?

Джаззи выпрямился и расстроенно выдохнул.

— Отец, из года в год ты говоришь одно и тоже на каждом празднике. Обо мне, о моем трактире, о моей не успешности и о моей уникальности. Да, именно уникальности. — заверил он, вскинувшего вопросительно брови Сиззи. — То, что мне по душе мой трактир, который и является для меня домом уже десять лет, люди, работающие со мной бок о бок — и есть моя семья, а не заниматься с тобой общим делом, к которому у меня совершенно нет ни способностей, ни желания — не делает меня паршивой овцой. Я уникален!

От всей души загордилась «своим» троллем. Даже не заметила, как вцепилась в руку Фиссе.

— Гладко стелешь…

— Я не договорил!!! — он громыхнул таким басом, что мне показалось, даже стаканы на столах подпрыгнули. — Но обижать Фиссу, я тебе не позволю! Я не глупец! Ты говоришь о женщинах, детях, игнорируя тот факт, что у меня есть дочь!!! Нравится тебе это или нет, но за свое дитя я любого поставлю на место!