-
Прогудев приводом, медленно открылся внешний люк. Из скрытых ниш выдвинулась короткая лесенка трапа.
Глеб медленно спустился и ступил на пружинящий ковер пожухлой травы. Ноги тут же погрузились в дерн едва ли не по щиколотку — четыреста килограммов веса боевого скафандра дали о себе знать.
Дождь почти кончился, превратившись в почти незаметную морось. Низкое, напитанное влагой, брюхо темных туч закрывало небосвод, создавая легкий сумрак и скрадывая границу между временами суток.
Бронестекло гермошлема покрылось мелкой россыпью водяного конденсата, мешая рассмотреть окружающий пейзаж. Бледно-голубая полоска электростатического «дворника» периодически пробегала по стеклу, испаряя влагу, но через пару секунд выпуклая поверхность вновь покрывалась прозрачными каплями.
Глеб коснулся пальцами скрытой в пазах на шейном кольце скафандра кнопку - бронестекло гермошлема с тихим шипением поднялось вверх.
Прохладный, напитанный сыростью, воздух дохнул в лицо.
Невообразимая смесь запахов оказалась настолько яркой и необычной, что оглушила на какое-то мгновение.
На секунду Глебу показалось, что он вернулся не на Землю, а на некую чужую планету, очень похожую.
Он помнил ее другой, закованной в непробиваемый панцирь техносферы, с вездесущим, никогда не исчезающим смогом. И воздух тогда был другим — он всегда пах одинаково — разогретым пластиком от нескончаемого потока машин, отработанными газами и чем-то едким, заставляющим задерживать дыхание на полувдохе. Дома же всегда исправно работала система климат-контроля и воздух был безвкусен — в нем витал лишь легкий запах стерильности как побочный эффект использования обеззараживающих реагентов.
Но сейчас...
Глеб даже не находил слов.
Дохнувший в лицо ветер был живым - во всех смыслах. Он нес сотни запахов, сильных и слабых, почти незаметных, отголосков десятков тысяч трав и деревьев.
Пахло прелыми листьями, сырой землей, чем-то терпким, манящим, пробуждающим давно забытые воспоминания.
Пахло дождем — хотя Галанин даже предположить не мог, как могла пахнуть падающая с небес влага.
Ветер дунул сильнее, холодя лицо.
Кроны деревьев небольшой рощицы на взгорке, одетые в багряный осенний наряд, слаженно качнулись, осыпавшись золотистым дождем листвы.
Планета жила, природа брала свое, сбросив со счетов эволюции главного противника — человека.
Глеб сделал пару шагов; накатившие ощущения оказались столь необычными, что вымели из головы все мысли.
Клео молчала, пытаясь воспринять и понять холодным кибернетическим рассудком то, что ощущал человек.
Острый горький запах коснулся обоняния вместе с порывом ветра.
Глеб обернулся.
Темная громада космического челнока возвышалась в десятке шагов, похожая на фантастическое, вытянутое насекомое. Слегка скошенные прорези смотровых триплексов светились мягким зеленоватым светом, усиливая ощущение с глазами неведомого монстра. Бронеплиты обшивки потемнели от плазменного огня и, потрескивая, остывали на прохладном воздухе, опадая хлопьями темно-коричневой окалины. Неугомонный ветер подхватывал частички, швырял на траву и закручивал маленькими смерчами.
- Клео, - наконец, произнес Глеб.- Результаты сканирования местности в зоне посадки.
-
- Выдвигаемся, - отдал команду Глеб. - «Запечатай» модуль. Все системы в энергосберегающий режим. Запусти тесты самопроверки.
-
Тихо чавкнув уплотнителем, закрылся шлюзовой люк, свет в смотровых триплексах погас — Клео, связавшись с бортовым компьютером челнока по каналу беспроводной связи, отдала серию комнд.
Исследовать рукотворный объект — это единственный способ получить хоть какую-то информацию. Глеб прекрасно понимал это.
К чему готовиться? Чего ожидать? Даже эти элементарные вопросы сейчас не поддавались даже приблизительной оценке — информационный дефицит, образно говоря, не позволял ступить и шаг в сторону.
Глава 44
Рощицы на взгорке он достиг через несколько минут. Передвигаться в бронескафандре оказалось достаточно легко — Клео отрегулировала сервопривод исходя из силы тяготения и особенности походки.