Потерянная связь

Наконец-то открыв глаза, я огляделся по сторонам. Вокруг было все так же темно, как будто я и вовсе не поднимал веки. Я уже не понимал, движемся ли мы вверх, вниз или вбок, и движемся ли вообще, но в какой-то момент меня резко тряхнуло, и хватка проводов начала ослабевать. Вздрагивая от щекотки всякий раз, когда чертово щупальце скользило по животу и бокам, я извивался, как змея, потихоньку высвобождая конечности.

Через пару секунд движения уже ничто не сковывало, и я, разминая затекшие мышцы, медленно побрел вперед, выпучив глаза, как идиот. Видно лучше не стало, зато пальцами вытянутой руки я нащупал стену и двинулся вдоль нее, но, обнаружив все четыре угла, понял, что доставили меня сюда явно не классическим путем. Поползав с минуту по пыльному полу, я, наконец, оставил всякие попытки не то что выбраться, а даже понять, где оказался, и, найдя лбом стену, развернулся и прижался к ней спиной. К центру комнаты двигаться я пока что опасался, услышав оттуда какие-то шорохи, но так как они больше не повторялись, я обмяк и сполз по стене, прижав колени к побородку.

Думать ни о чем не хотелось. Съеденная полчаса назад шаверма уже казалась чем-то очень далеким, и желудок снова зашевелился, требуя новой порции топлива. Я вздохнул и откинул голову назад. В глазах стало влажно, а в носу защипало, поэтому я протяжно всхлипнул.

— Знаешь, — послышался глухой голос неподалеку, — тебе повезло еще.

Я вздрогнул. Голос показался мне смутно знакомым, и я не выдержал, хоть и порядком струхнул.

— Почему?

— Ты сам пришел.

Приподнявшись на руках, я сел чуть повыше, и снова обвел взглядом пространство. Мне даже начало казаться, что глаза привыкли к темноте, потому как посреди комнаты виднелось что-то белое. Боясь, что это плод моего воображения, я вытянул шею, всматриваясь, и внезапно вспомнил, почему голос собеседника показался мне таким знакомым. Словно боясь спугнуть зашевелившиеся наконец мозги, я замер в неудобной позе и зажмурил глаза, забыв про пятно на полу.

— Ты…я тебя знаю. Кажется, Денис? Я телефон у тебя купил…вчера.

Мой собеседник не выразил никакого удивления, что в свою очередь удивило меня.

— Тут нет никого, кто бы меня не знал. — вздохнул он. — По крайней мере из заключенных

— Что мы здесь делаем?

— Сидим, — последовал простой ответ.

Только сейчас я стал замечать, насколько у него изменился голос. Буквально вчера это был здоровый мужик с мягким баритоном, однако сейчас со мной разговаривал кто-то измученный, и может даже больной — в голосе чувствовалась сипотца. На мгновение мне стало его жалко: к гадалке не ходи — он такой же узник, как и я, но жалость мою быстро задавила злоба.

— Ты что-то знаешь? Так говори, кого строишь из себя?!

Денис неожиданно тоже разозлился.

— Что ты до меня дое**лся? Я устал.

— Ты первый начал, — я нахмурился.

— Я устал, — почти шепотом повторил Денис и зашуршал.

Белое пятно по центру пришло в движение, и я снова вытянул шею. В месте, где только что сидел Денис, была дверь — тусклый свет, идущий из-под нее, образовывал ровный квадрат. Вблизи это оказалось колонной, пронизывающей комнату по центру, как шампур шашлык, и, подобравшись к ней вплотную, я ощупал ее со всех сторон.

— Наивный… — донеслось из угла.

Я только отмахнулся, хоть Денис, вероятно, и не мог этого увидеть. Дверца действительно не поддавалась, хоть в щель и пролезало полногтя, и отмучившись минуту, я с рычанием выдохнул и вернулся к стене.

— Новичков сверху закидывают, там что-то вроде распределительного центра, — пробормотал Денис, — Я заныкался, чтобы сразу не пугать. А то тут такие кадры могут появляться.

Подавив раздражение, я набрал полную грудь воздуха и спросил:

— Если ты тут бывалый, почему не расскажешь все сразу?

— Все равно не поверишь, — почему-то горестно вздохнул он, — а если поверишь, то не поймешь до конца.

— А ты попробуй, — вкрадчиво протянул я.

— Скоро сам прочувствуешь. Я спать хочу. Не шуми тут особо.

Я расстроено отвернулся от Дениса, скрестив руки на груди и прижавшись к стене плечом. «Ишь важный какой!», — подумал я, прямо как в нашу первую встречу. — «Что же я такого должен прочувствовать?». Внезапно стало страшно, даже ноги похолодели, но чем дольше я пытался сфокусировать мысли на том, что меня ждет, тем больше я чувствовал усталость. Глаза сами начали закрываться и, сдавшись, я лег прямо на пол и уснул, сунув нос в сгиб локтя.

***

Уже который день подряд утро не было добрым, чему я совсем не был удивлен. Ноги у меня закоченели, — еще бы! — в одних-то носках и шортах на холодном каменном полу. Руки тоже были ледяными, и от неудобной позы, которую я принял во сне, еще и затекли так, что после пробуждения я потратил несколько секунд на то, чтобы заставить их двигаться. Через какое-то время я понял, почему проснулся. Стало заметно светлее, так, что я уже четко видел свернувшегося в противоположном углу Дениса, укутавшегося в свою белую кофту. «Везучий…», — я лишь потер свои голые локти и спрятал ладони в рукава футболки.